«Истинно также говорю вам, что если двое из вас
согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего
бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного»
(Мф. 18, 19)
«Нет счастья, равного
сознанию того, что в
общем переплетении судеб,
подчиненном замыслу Божьему,
тебе назначена своя роль».
«День восьмой»
Торнтон Уайдлер.
1993 г. Варвара проснулась, не имея определенных планов на предстоящий выходной. Вдруг ни с того ни с сего мать ей говорит без всякой видимой причины:
- Сходи сегодня к Лиде. Интересно, как она.
(С Лидой Волчковой Варвара вместе в ПТУ училась. Лида как раз недавно первенца родила.)
Варвара слегка удивилась такому предложению, но рассудив, что это неплохая идея, быстренько собралась и поехала в Нахаловку – на другой конец города.
Приходит и застает такую сцену: раскрасневшаяся Лида в слезах с маститом, некормленый ребенок плачет- разрывается, 22-х летний супруг ходит взад – вперед, мечет громы и молнии на всех и вся и, матюкаясь, выдает следующее заявление:
- Я мужик. Откуда я знаю, что делать. Возьми деньги и поезжай куда хочешь, хоть на операцию. хоть…( следует известный непечатный адрес).
Как на зло, никого из людей постарше нет поблизости. Свекровь Лидина куда-то не вовремя самоликвидировалась, а свекр – как всегда «отдыхал» после принятия самодельного элексира. Знакомых врачей нет, а к незнакомым врачам обращаться- себе дороже.
Тут в голову Варвары пришла очередная авантюрная идея.
Примерно за полгода до этой катавасии, она пыталась попробовать себя на журналистическом поприще, а конкретно взять интервью у зав. отделением гинекологии одной из больниц на провокационную тему: «Сколько стоят официально бесплатные роды в Грузии». Зав. отделением, малосимпатичный, обрюзгший тип, находясь в легком подпитии, сперва разоткровенничался и назвал конкретную сумму, объясняя это всеобщей дороговизной и мужской логикой: «Должен же я хоть раз в месяц с любовницей в ресторан сходить или, к примеру, лишнюю покрышку купить». Варвара все это запротоколировала и, черезвычайно довольноя собой, уже собиралась нести в редакцию, как позвонил этот любитель лишних покрышек и настоятельно просил не печатать получившийся опус. Пришлось оставить ему тогда его компромат и культурно распрощаться.
Сейчас все это промелькнуло перед глазами и вылилось в идею: идти прямо к нему, а если он упрется,- пошантажировать его старым черновиком.
Лидии, одуревшей от слез и боли, было все равно, куда идти.
И подруги двинулись, захватив собой всю семейную наличку – 200 – 300 купонов и 1 доллар, оставив молодого отца с ребенком и бутылкой смеси.
На наше счастье любитель ресторанов был при исполнении служебных обязанностей – валялся мешком на диване, уставившись в телевизор.
Шантажировать его не пришлось. Он тут же все вспомнил и приступил к осмотру, - грубо помяв набухший сосок (Люба взвыла), сказал, что это не по его части и отправил нежелатекльную пациентку к изготовительнице мазей – Лии.
- А адрес какой? – бдительно наступала на него Варвара, вооруженная огрызком карандаша.
- Доедите до Ваке-парка. Вот так перейдете, - рука гинеколога словно нырнула в воображаемую подземку, - потом еще вниз. Увидите арку, а там спросите, кто в магазине сидит. Ее все знают.
И на том спасибо.
Еще через час, изрядно поплутав между корпусами, были на месте. По ходу дела выяснилось, что сюда обращается половина женского населения Тбилиси.
Забирая мазь ( по слухам приготовленную из жира ворон, подбитых местными мальчишками ) и прощаясь, Лида спросила:
- Сколько я должна?
- Сколько дашь, - отвечала монополистка. – У мази нет конкретной цены. Часто приходят совсем неимущие. Я человек верующий. Один даст больше, другой меньше. Это не важно. Главное, что меня Бог хранит. Вы видите, как я живу, - она кивнула на прекрасную обстановку.- Был у меня случай. Я находилась дома одна, дверь открылась и вошел грабитель. Я не растерялась и говорю на ура: «Мой муж сейчас со двора поднимется, лучше уйдите.» Он испугался и ушел. Если бы я с людей требовала деньги, неизвестно, чем бы все закончилось.
Вышли они под впечатлением и чувством уверенности – куда надо попали. Лида говорит:
- Знаешь, как весь этот кошмар начался, я просила про себя «Господи, не знаю как, но помоги». И правда, Он мне помог….
Что касается мастита, то мазь за считанные дни сделала свое дело и операция не потребовалась....
1995 г. Варвара снова оказалась в Нахаловке во дворе с вечно распахнутой калиткой. Поблизости кто-то выводил нетрезвым голосом: «Банда из Ростова прибыла в Одессу совершать бандитские дела-а!» В тени, на плитке жарятся бадриджаны.
— Ты знаешь, я залетела, — сообщила Лида, накладывая на шипящую сковородку новую порцию бадриджан. — Придётся аборт делать.
— А, может, не надо? Родишь второго.
— Сергей психует, не хочет. « Зачем мне этот ребёнок — говорит. — Я ещё молодой». Да и куда рожать. У него работа то есть, то нет. Ты же видишь — жить негде. Одна конура эта три на четыре метра. А братан его, прямо зла не хватает, опять вчера к нам с топором ломился. Я вся на нервах. Этого-то пацана не знаешь, как воспитать. Весь в отца. Двух лет ещё нет, а уже матюкается. Да и мне после кесарева пока рожать нельзя.
— Да, но раз Бог даёт ребёнка, то даст и возможность вырастить его. Всё управится.
— Что управится? Проблема на проблеме. Как будто я против ребёнка! Просто выхода нет. Пойду завтра договариваться. И не говори мне про Бога ничего. Без тебя знаю, что грех.
— Может, именно этого ребёнка вам потом будет не хватать. – не унималась Варвара.
— Ох, перестань, пожалуйста. Нервы-то не железные. Мой-то, как начнёт психовать, когда напьётся, так тут всё летает. Слышишь, вон его папаша концерт очередной выдаёт. Иди, имей дело с алкашами. У них это в крови. Объяснишь им, как же, что грех, а что нет.
Вобщем, ушла Варвара в гнетущем настроении: неужели всё же аборт?
* * *
К кому с такой проблемой идти? Конечно, к Елене. Уж она точно что-то придумает. И Варвара понеслась на гору выкладывать новости.
Чем дальше она слушает, тем сильнее переживает и, волнуясь, крестится на образ Спасителя:
— Господи, останови Ты её! Сохрани эту жизнь! — и, обернувшись ко Варваре, говорит. — Этого аборта ни в коем случае нельзя допустить. Ведь она потом себя никогда не простит, — голос её звенит. — Скажи ей, что, когда супруги убивают вот так своих детей, их брак духовно умирает. И дело кончается разводом. Расскажи ей мою историю. Про мои аборты и как мне пришлось расплачиваться за это.
— А удобно ли?
— Дело тут не в стеснении. Если моё горе удержит её от греха, то это и мои падения хоть как-то прикроет. Мне ведь до конца жизни это надо отмаливать.
— Бесполезно. Лида всё уже решила. Да и срок после кесарева очень маленький — больше года.
— Ну и что? Я знаю нескольких женщин, каждый год рожавших кесаревым, и всё было благополучно. Знаешь, не теряй времени, обзванивай всех наших. Давайте все вместе в девять утра читать молитву по соглашению, чтобы Господь отвёл её от этого убийства. Ведь ребёнок уже существует, всё чувствует, просто его пока не видно. И на, вот тебе деньги — подай записку на литургию. Я верю, Господь сотворит чудо, но нужна наша общая молитва.
Проходит день, другой. Предупреждённые, их четверо-пятеро, читают каждый у себя дома молитву по соглашению о человеке, которого не знают, зная только о том, что просят все одновременно сохранить жизнь ребёнку.
Прошла неделя, и Варвара снова во дворе с не запирающейся калиткой. В пристройке слышна чья-то ругань с непечатными выражениями. Выходит Лида. И прямо вся светится.
— Ну, наконец-то, —обнимая гостью. — Я тебе новость скажу, ты сейчас больше меня обрадуешься. Я оставляю!
— Вот это да! И как ты решилась?
— После твоего ухода я долго думала, говорила про себя: «Господи, сделай что-нибудь».
Потом пошли с Сергеем к врачу, уже и деньги достали. А там плакат во всю стену, как будто ребёнок пишет: «Мама, не убивай меня». Я заплакала и мужу показываю: «Смотри — говорю, — сил моих нет». Ну, он, конечно, своё: «Да пошла ты!» А врач, который нас на операцию ждал, вдруг стал с Сергеем разговаривать. Объяснил, что может у нас вообще детей больше не будет, и уговорил оставить. Сергей как-то притих, согласился, а теперь говорит: «Девочку хочу».
После этого разговора прошло несколько месяцев, и была ещё серия чудес. Лиду, изнемогавшую от постоянных пьянок-гулянок во дворе, сестра пригласила рожать к себе в Россию. Зимой, когда у маляров мёртвый сезон, Сергей достал деньги на дорогу и отправил жену самолётом. Доехала она до Иванова нормально. Рассказывала потом, как совершенно незнакомые люди помогали ей в дороге. Роды прошли благополучно. И как-то утром, читая уже привычную молитву по соглашению,Варвара почувствовала: больше читать не надо, Лида с детьми уже дома. Побежала узнать. И правда!
— Поздравь меня, — кричит Лида. — У меня девочка. А как ты узнала, что я приехала? Я же не звонила.
* * *
Потом еще тоже случай был.
Зима. Варвара и Элисо поднялись с хлебом к Елене. У нее тепло, не то что на улице. За перегородкой из старой раскладушки блеет и мучается коза.
- Ой, как хорошо, что вы пришли, - встречает их хозяйка. – А у меня тут коза пять часов мучается и не может родить.
- Давайте сейчас же прочтем молитву по соглашению.
Не раздеваясь, гости читают, повернувшись к иконам:
« Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, Ты бо рекл еси пречистыми устами Твоими: Аминь глаголю вам яко аще два от вас, совещается на земли от всяцей вещи, еяже аще просита, будет има от Отца Моего, иже на небесах: идеже бо еста два или трие собраны во имя Мое, ту есмь посреде их.
Непреложны словеса Твоя, Господи, милосердие Твое безприкладно и человеколюбию Твоему несть конца. Сего ради молим Тя: даруй нам, рабам Твоим (тут мы называем свои имена), согласившимся просить Тя: «помоги созданию Твоему родить», исполнения нашего прошения. Но обаче не якоже мы хотим, но якоже Ты. Да будет во веки воля Твоя. Аминь», - не успели сказать хором, как услышали:
- Ме-е, - закричал только что родившийся козленок.