Тбилисские  эскизы

                                 или

                   Из Грузии, с любовью.

  Мне Тифлис горбатый снится

Сазандарей стон звенит

На мосту народ толпится

Вся ковровая столица

А внизу Кура шумит…

…В самом маленьком духане

Ты товарища найдешь

Поплывает Тифлис в тумане

Ты в духане поплывешь…

1920 г.

Осип Мандельштам.

«.. Постоянно, ежедневно, ежечасно, Бог

 посылает нам людей, обстоятельства дела,

с которых должно начаться наше

возрождение, а мы оставляем их без внимания

 и этим ежечасно противимся воле Божьей о нас».

О. Александр Ельчанинов.

 

  У каждого свой вечный город. У одного - Иерусалим, у другого - Одесса, а у меня - Тбилиси.

  Кто только не писал о нем - теплом и любвеобильном - Пушкин и Лермонтов, Дюма и Марко Поло. Говорили  о нем - соеденившем  в себе Запал и Восток, - разное лестное и вампиры- завоеватели, и бездельники- путешественники. Что случится, если и я приложу к этому делу свою неопытную руку? Думаю, что рога от этого  ни у кого не вырастут, а бумага, она все стерпит

                           ……   …..  …..

  Дезертирский базар ярко освещен солнцем. Недалеко от входа на тротуаре возле небольшой мусорной кучи  сидят с огромными  красными тазами  две азербайджанки, торгуют зеленью.

  Одеты они типично: цветастые широкие турецкие кофты, длинные темные юбки, тапочки на босу ногу. На головах накручены всевозможными узлами платки. Выражение лиц такое же, как у всех людей, долгое время занятых крестьянским трудом независимо от того, где они живут: в сибирской деревне или в  ауле под Кандагаром. Обе попеременно  вяло выкрикивают  на русском:

 -Эй, иди, киндза, петрушка, рехан. Пара - пятнадцать! Куда идешь? За  десять отдам…

К одной из них подходит немолодая женщина, одетая с претензией на вкус и начинает долго торговаться.

  Через пятнадцать минут, скупив почти задаром огромный мешок зелени, она уже собирается уходить. Но вдруг, заметив на скамейке 2- 3 шоколадные конфеты, только приготовленных для чаепития, незаметно сует одну в карман.

  Одна из татарок  что-то тихо говорит другой. Пострадавшая скользит ленивым взглядом по вороватой клиентке, смеется во весь рот, полный золотых зубов, и миролюбиво машет рукой.

 -Ва-ай, Аллах…

Покупательница, ничего не заметив, в перевалку идет дальше. Торговки, поджав толстые ноги, садятся пить чай из пластмассовых стаканчиков, что-то весело обсуждая между собой.

  … Даруй мне, Господи, их незлобие.

                               ……    …..   ….

  10 часов утра. Маршрутка лавирует по узким улицам Мтацминда. Затем стремительно спускается вниз, к Сололаки. Пассажиры, трясясь, подпрыгивают на ухабах и рытвинах и вынужденно наслаждаются мелодичностью грузинской эстрады из авторадио. Кто-то, перекрикивая музыку, выясняет отношения по мобильнику, используя неформальную лексику.

  Через окно, крест-накрест заклеенное скотчем, видно, что маршрутка поравнялась с инвалидкой, вооруженной двумя костылями, восседающей на стуле прямо ни проезжей части.

  Шофер резко тормозит, протягивает в открытую форточку горсть мелочи и весело кричит:

- Как поживаешь, тетя Маро?

 В уличном шуме ответа не  слышно, но видно, что просительница одаривает подателя беззубой улыбкой, и, на секунду выпустив костыли, приветственно машет рукой в  воздухе.

  Маршрутка тут же срывается с места. Через заднее стекло видно, что следующая машина так же тормозит у импровизированной таможни.

 - Кто это? - спрашивает один из пассажиров, свернув голову назад.

- Сололакская Маро! - с оттенком уважения отвечает водила. - Уже два года здесь сидит. Даже менты ее не трогают. Нельзя… Все маршруточники ей при проезде подают. Знают, весь день будет  барака ( Прим. автора . Достаток, прибыль)…У нее никого нет. Ноги почти не  действуют, вот и сидит здесь целый  день. Вечером соседи приходят, забирают домой…

 - Что ты говоришь! - изумляется парень. - Ах, зачем раньше не сказал. Я бы тоже подал. На важное дело еду. Может, и мне бы помогло…

 Шофер, пожав могучим плечом, прибавляет звук магнитофона. Маршрутка тем временем летит к мосту Бараташвили…

…. Как известно из жития Ксении Петербуржской ямщики  зазывали ее утром прокатиться в своем экипаже. Каждый из них знал, что такой утренний вояж гарантировал удачный день.

  Интересно, в чем причина популярности Сололакской Маро?

  Придется подождать, пока все  тайное станет явным.

             ……     ……      …..

  Если копнуть дальше в глубину веков, то в истории города обнаружится немало казусов, одновременно годных  и для передачи «Что? Где? Когда?» и для еще ненаписанного Тбилисского патерика.

  Вот, пожалуйста, вопрос на засыпку.

« В девятнадцатом веке в Сионском соборе во время службы произошло убийство. Назовите орудие преступления".

  Не напрягайтесь напрасно, перебирая в уме все виды холодного оружия от  кинжала до подсвечника. Дело было так.

  «… В 1803 г., царица Мариам находилась в Тбилисском Сионском соборе на богослужении. Стоящий рядом с ней генерал Лазарев ее ущипнул. Разъяренная пошлой выходкой  генерала, царица сняла свою туфлю (коши) и каблуком так ударила  генерала по голове, что тот на месте умер». Так указывает К. Давиташвили в своей книге «Древние грузинские вышивки»  причину создания покрова для аналоя, вышитого царицей во искупление грехов.

     ……..      …….   ………

  Вот вам второй вопрос для игры из того же источника.

  «Что именно вывез шах Аббас 1 из Грузии и что потом вернул с богатыми дарами обратно. Проясните ситуацию и логику действий  завоевателя".

  Сдавайтесь без боя и умственного напряжения. Предание повествует.

«…Эту плащаницу шах Аббас!  в 1614 г. взял в Персию и использовал как вальтрап. Скоро в Персии распространилась какая-то заразная болезнь, принесшая населению  большое бедствие. Шах Аббас счел это Божьей карой за осквернение плащаницы и вернул ее  с большими дарами в  Мцхета".

        …….   ……     …….

 

                    Полиглотка и патриотка.

  … Главное богатство города - это, конечно,  его жители.

…Черные   волнистые волосы лежат копной по плечам. Зеленые глаза и рост - метр с кепкой в прыжке - вот вам моя респондентка Джуля. Сидит на скамейке в Кировском парке и нервно клацает мобильником - делится впечатлениями.

- … Ты знаешь,  у меня новая клиентка - шведка.

 - И как ты с ней общаешься?

 - Да нет проблем, - продолжает смачно чвакать жевачкой, - на английском, конечно.

 - Когда ты успела его выучить?

 - А чего там учить? По фильмам. Я же не глухая. Я и с шведкиным ребенком общаюсь.

 - И как, понимает?

 - Куда денется, - самодовольно улыбается. - Я ему говорю так, погромче: «Томми, гив ми е хенд!» И за руку его поскорей хватаю, чтоб не удрал. Потом командую резко: « Гоу!», - и Джуля делает  круговой взмах руки,  будто ведет солдат в атаку. Потом оглушительно кричит. - «Му-ув!»…. Ну, он, конечно, идет.

 - Ясно, а с самой хозяйкой  как?

 - Проще простого. Ты же знаешь, какая я способная. Четыре языка знаю в совершенстве: армянский, русский, грузинский и азербайджанский…. Вот она, например, что-то  говорит мне в трубку, когда хочет, чтоб я с ребенком посидела, а я ей в ответ: «О, йес, йес». Она мне: «Добре! Добре!»

 - Стоп! Какое еще «добре», ты же говорила, что она шведка.

 - Это я перепутала… Она.. это… как его, -  поднатужившись, вспоминает, - сербохорватка что ли.

 - Эх ты, где Кура, где мой дом!

- Ох, подумаешь, живет где-то в Америке... Ты же знаешь, я в географии не сильна. Хотя я от этой дуры много слов узнала.

 - Да ну!

 - Что за отвратительная привычка нукать! Это некультурно! Вот ты в курсе как по-ихнему «харбуз»? - и недождавшись, ответа на свой вопрос, гордо заявляет. - «Вотермелун»!… Я специально всякие такие словечки на бумажку записываю… Для общего образования… Откуда знаешь, где пригодится. Одно плохо, все этой шведке «дринк» подавай. Алкашка, что с нее взять. И еще, знаешь, она меня до мозга костей оскорбила, прямо в душу плюнула… Спрашиваю я у нее как-то  культурно «Хау, говорю, Тбилиси ту ю?», и руку к сердцу прикладываю, чтоб эта тупорылая поняла. А она мне: «Ю а лайк пигз», говорит. Все, значит, дешево и очень грязно. Не понравился ей Тбилиси. * Мне так противно стало, аж слов нет. Все ж мой родной город. Ну и что ж, что он первое место по мусору в Европе держит. Не это главное.

Как тут не согласиться?

(* Разговор происходил во время правления Шеварднадзе. После бархатной революции роз правительство стало делать героические усилия, чтоб уступить кому-то пальму первенства в этом деле и, возможно, им это удалось.)

   .......                .........       .........

                                                                         В   автобусе.

  Религия, что и говорить, плотно вошла в быт каждого тбилиссца. Один от безработицы занялся рисованием икон, другой  - их  реализацией, а третий - самым непыльным делом - изготовлением талисманов. Для непосвященных: это такие кусочки кожи, в которые, якобы зашит псалом 90. Большинство покупателей расхватало эти фитюльки, « не мудрствуя лукаво». Ведь продавцы гарантировали стопроцентное выживание даже в условиях ядерной войны.

  Но были и такие Фомы неверующие, которые не поленились расковырять хитрозашитый  мешочек и извлечь на свет Божий крошечную ксерокопированную грамотку. А на ней, о ужас, проглядывалась еле различимая арабская вязь.

И поползли по городу слух, один  страшнее другого, о том, что масоны объединились с Алькайдой и пошли единым фронтом против многострадальной Грузинской Православной церкви. Можете себе представить всенародное возмущение!

А, как известно, эмоции самая плодотворная почва для коммерции. Было бы уменье…

  Желтый длинный Икарус - ценное приобретение Саакашвили, привезенное из Голландии - едет по проспекту Чавчавадзе.

  На одной из остановок в салон поднимается 60-летний  высокий мужчина в очках. На голове бейсбольная кепка, на груди огромные карманы с пачками ксерокопированных листов. Зычным, хорошо поставленным голосом он произносит заученную речь.

  -… Да покроет вас всех благодать Господа нашего Иисуса Христа в веке нынешнем и в будущем. Обращаю ваше внимание, что в продаже имеются два вида церковных календарей. Один на этот 2008 год, другой  - вечный - сразу на 10 лет вперед.  В обоих отмечены все церковные праздники и постные дни. Цена каждого календаря 10 тетри. Все они освящены отцом Рамазом. Приобретайте, мои  дорогие, и укрепляйтесь в благодати.

  К нему тянутся несколько рук.

- Дайте мне один календарь на 10 лет!

- А мне на этот год.

 Продавец раздает экземпляры, принимает мелочь. Затем, набрав побольше воздуха в легкие, начинает.

 - Обратите внимание, в продаже имеются также кроссворды, сканворды, судоку с перечислением 7  чудес света. А также 1000 кахетинских анекдотов и 1000 рецептов постных блюд, что ели наши благочестивые предки  во время святого Давида Строителя. Купите и  голод вам больше не грозит! Повторяю, все освящено отцом Рамазом. Впустите благодать в ваши сердца. Учтите, все за 10 тетри.

  Справа молодой парень лениво роняет:

- Один судоку,  - и протягивает мелочь.

 - Вот сдача, тут же бодро реагирует продавец.

 Обозрев наполеоновским взглядом, что больше потребности в благодати у людей нет, мужчина выходит на следующей остановке и тут же молодцевато вскакивает на ходу в следующий икарус.

  Вижу я его на протяжении несколько лет то в метро, то на улице, то на базаре. Всем  без устали предлагает он свои освященные календари. И всегда находит одного -  двух покупателей. Удивительный синтез трудолюбия и находчивости при практически нулевом начальном капитале.

       …..    …..     …..

  В «АиФ» время от  времени подробно развенчивают современные аферы и трюки  жуликов всех калибров.

  Повседневная жизнь Вечного города может добавить целую россыпь умопомрачительных  ловушек для простодушных…

  Зашел как-то  у нас разговор об оригинальных браках. Вспомнили к месту Маяковского и Лилю Брик с супругом.

  - Кого этим сейчас удивишь, - отмахнулась Вероника, обладательница рубенсовских форм. - Вот я знала одну  семью. Жил  с ними в одной квартире любовник  матери - Ашот - дезертирский вор. Сам маленький, кругленький. Не голова, а Дом правительства. Всю жизнь орудовал на Дезертирском базаре  и хоть бы раз попался… Уважали его у нас  в корпусе… Что и говорить, семейный человек._ Каждый день ходил на  базар с большой картонной коробкой. Сверху  были  проделаны дырки для сумочных ручек. Увидит он, например, толкучку у прилавка. Р-раз туда и сразу опускает пустую коробку на чью-то хозяйственную сумку. Ручки вытянул через дырки и вперед - заре навстречу. Издали ничего подозрительного. Идет себе карлик с коробкой  - не придерешься. А он отойдет подальше, сразу рассортирует добычу что куда. Скажем, килограмм орехов тут же перепродаст, а сулгуни и зелень - для дома припрячет. Таким макаром всегда с базара нагруженным верблюдом приходил, всю  семью любовницы кормил как на убой. А что, как мог, трудился человек, свой вклад  в семью делал. От  законного мужа-то толка не было. Алкаш, он и  на Марсе алкаш. А в  семье еще сын Даун. Пропали бы они без этого шибздика Ашота. Прямо сказать, им его Бог послал. Безвыходных положений не бывает…

    .........      .........        .......

  -… Вся моя работа на Скорой помощи, - рассказывает Марика, смешливая невысокая женщина, чем-то напоминающая экзотическую птицу, - это сплошной курьез. Может, когда-нибудь напишу  книгу. Только лень начинать… Как-то едем мы по мосту Бараташвили на вызов. Видим, прямо на дороге лежит парень, на вид ему 30 с хвостиком в позе цыпленка табака. Сразу видно: кома. Что я только с ним не делала: нашатырь, уколы - все  бесполезно. Положили его в рафик, мигалку включили - и прямым ходом к Арамянц _ больнице (Прим. Автора. Так в просторечии называется первая горбольница, построенная в XIX  веке на свои средства купцом  по фамилии Арамянц, который захотел увековечить себя в истории города.)  Я в кабине. Уже подъезжаем.  Вдруг санитар мне сзади  стучит и рукой показывает:” Останови”. Заглянула я в салон. Смотрю, пациент ожил и говорит мне, заикаясь.

- Доктор, с вас пять лар мне на опохмел.

 У меня от такой наглости, что называется, помрячнение ума нашло. Тоже заикаться стала.

- К-какие т-тебе пять лар?

 А этот негодяй мне спокойно так заявляет.

- Смотри, доктор, а тоя опять в кому упаду.

 Уголок рта у него как-то  сразу пополз в сторону и руки скрючились.

- Эй, ты, - кричу, - симулянт. Сейчас выкину тебя из машины прямо на проспект!

 Он чуть закатившийся глаз приоткрыл и  языком еле-еле ворочает.

- Ты клятву Гиппократа давала!

 Так он нас довел, что пришлось ему пять лар дать только лишь бы отцнпился.

Хоть я и медик, а объяснить  научно этот вариант с комой по заказу  не могу….

……      …….      ……

     В эру высоких технологий.

  АТС на проспекте Чавчавадзе. Блеск металлопластики громадных  витрин. Свежий ремонт  по последнему слову техники. Мигание плоских мониторов настраивает на меланхолический лад.

- Как позвонить в бюро повреждений? -  вежливо спрашивает только что вошедший посетитель.

 Оператор - модная девица в очках -  на минуьу отрывается от дисплея и маникюрным ногтем тычет в сторону белоснежного подоконника. Там красуется голубой треснутый аппарат с искривленным диском. На диске надпись, накаляканная от руки и заклеенная скотчем “телефон повреждений”.

  Посетитель нерешительно берет трубку. Она убито молчит. Он нажимает на рычажки. Опять молчание.  Он нетерпеливо теребит  рычажки. Эффект нулевой.

- Постучите сверху! - сжалился оператор.

 Яростный стук по ушам телефона  разносится в утренней тишине учереждения.

- Постучите  сбоку! - советует другой оператор  сбоку из-за перегородки.

 По телефону снова выбивается дробь на манер лезгинки. По измученному лицу клиента видно, что все безуспешно.

  Ему на помощь спешит худенький полицейский в новенькой американской форме. Видно, ему не в первой доводить до ума капризный аппарат.

- Трам - тим - там! -  мастерски выбивает он по ушам и бокам телефона. Потом победоносно улыбается. - Аха, батоно (2)! Говорите свой номер.

 Посетитель только начинает диктовать свой  шестизначный номер, как вдруг телефон отключается.

- Извините, -  беспомощно кричит проблемный клиент полицейскому, уже вернувшемуся на свой пост у дверей. - Не могли бы вы снова постучать?

 Полицейский нехотя, но с  выражением достоинства и значимости на конопатом лице подходит и уверенно выбивает знакомый ему ритм-пароль. Телефон как по волшебству включается. Посетитель успевает сказать заветные   цифры и, самое главное,  услышать  свистящий, прерываемый помехами, ответ.

- Ваш заказ принят…

  Готовая иллюстрация на тему:” Если долго мучиться, что-нибудь получится.”

 

 

         О  любви к животным.

  Говорят, что по отношению к братьям нашим меньшим можно судить о цивилизованности общества. Жителям Вечного города не  чуждо ничто человеческое.

  Тбилиси - город контрастов и курьезов. Делать какие-то логические выводы иногда бывает сложно. Вот. Пожалуйста, анализируйте на  доброе здоровье.

-… У меня дома всякой твари по паре, - затягиваясь любимым «Голуазом», делится Лиля, внушительная, вальяжная  дама  45-ти лет. - И попугай Борягадай, и  кокер-спаниель Фреди, и безымянные рыбки. Но я больше всех люблю тараканов. Бывает, открою дверь в подъезд, смотрю от мусоропровода ко мне вот такущий, - растопыривает пальцы с 2-мя внушительными перстнями, - крокодил ползет и усами шевелит. Думает, зайти ему или нет? Я - дверь настежь и зову:

- Заходи, дорогой, гостем будешь.

 И таракан важно вползает. Вы не думайте, я не буддистка и не верю, что в лице этого черного усача ко мне явилась душа моей бабки Ванды. Я, как и  все, иногда в церковь  хожу. Вот, видите, - кивает на богато обставленный святой угол в гостиной. - Я иногда даже длиннющую молитву от пьянства читаю. Так, во избежание неприятностей. А то муж, когда под мухой приходит, любит устраивать танец с саблями… Да, вернемся к  моим  любимым тараканам. Я давно заметила: как увижу их в доме - это к деньгам. А война с ними - к потере.

  Как-то перерубила я  пополам  одного усача. Через день муж деньги в дом принес. ( Он у меня в свободное время картами подрабатывает. А я ему по гороскопу вычисляю когда  удачный день, а когда нет.) Побежала я на базробу отовариваться. И что вы думаете, у меня ровно половину из кармана вытащили. Вот тебе и убийство насекомого. Так что, тараканы для меня самые полезные существа.

                      ……….             ……                 …..

   На углу Плеханова и Шерозия сидит старуха курдянка. Голова по глаза повязана  черным платком с узлом на затылке. Темно-зеленый плед на пояснице. Поверх бархатной, с разноцветными клиньями юбки коричневый фартук. В кармане позвякивает мелочь. Перед старухой целлофановый мешок с семечками. Торговка, дремля, клюет носом. Клиентов на семечки не видно.

  К ней подлетает воробей и безбоязненно ворует товар из кулька.

  Старуха, приоткрыв медовый  глаз, наблюдает за  наглой птицей. По сморщенному коричневому лицу ползет улыбка.

  Сидящая напротив мацонщица   кричит дурным голосом: - Тетя Вардо, смотри, что делает, негодяй! Ух, я его душу мотала!

  Воробей тут же вспархивает.

  Бабка показывает сохранившиеся клыки  и недовольно бурчит: - Ты тоже, ра!  Большое дело, 2 несчастные семечки поел. Ничего, не обеднею. Он, может, у меня сипта-клиент! ( Прим. Автора. Первый клиент, которому часто дают товар даром или по смехотворной цене.) Из-за тебя, дуры улетел!

  Старуха в сердцах берет горсть семечек и кидает вокруг себя. К ней тут же слетаются со всех сторон голуби и воробьи. Они чирикают и благодарят за угощенье.

                  ……       ……          …..

  -… Я где-то читала, - рассказывает Стела, статная математичка, с выразительными глазами, полными многовековой армянской грусти, - что в Англии все поголовно любят кошек. В Тбилиси они, конечно, таким почетом не пользуются, но свой имидж в иерархии домашних животных у них есть.

  Все мое детство прошло в дедовском доме на удине Табидзе. Дом был построен еще в 19 веке. Все удобства на улице. При доме был большой сад. Чего там только не росло: инжир,  вишня, королек, гранат, а сверху на решетках вился виноград «Изабелла». Ни до, ни после не ела я таких восхитительных фруктов. В саду всегда приятная  прохлада даже в  сорокоградусную жару. Детьми мы очень любили лазить на чердак. Там в темноте и паутине была своя неописуемая таинственная прелесть. Мы твердо верили, что в старом сундуке жил домовой. Кроме кучи укромных уголков для пряток, старых стульев и прочего столетнего хлама там еще было царство кошек. Почему-то именно наш чердак пользовался  у них особой популярностью. Со всего убана (Прим. автора: -  общее название района города) именно сюда  они приходили плодиться и размножаться. Мы, дети, иногда принимали  роды, а потом всеми силами пытались спасти выводок от наших родителей и тети Камертаб. Камертаб в переводе с турецкого значит «Лунное  сияние». Моему деду таким образом захотелось увековечить память о Турции - его потерянной родине.

  Так вот, тетя была старшей сестрой моего отца Амбарцума и вела преимущественно затворнический образ жизни. У бедняги был неистребимый комплекс неполноценности. Ей постоянно казалось, будто стоит ей выйти на улицу, все соседи тут же начинают шушукаться и обсуждать ее  незамужнее положение. Второй головной болью тети Камертаб были кошки. Но воевать открыто она с ними не  могла. Уничтожать кошек физически не советует народная мудрость, говоря  по этому поводу:

- Кошка страшное проклятие знает.

 Поэтому Камертаб ловко  повела психическую атаку на моего папика, ныла и ныла  без перерыва:

 - Вывези этих негодяек, чтоб духу их здесь не было.

Легко сказать «Вывези». Самому бегать и ловить  вертких животных  с объемистым, как бурдюк вина, животом не солидно, да и явно  нерентабельно. Поэтому папик принял соломоново решение. Собрал всех соседских мальчишек и объявил:

 - Даю 3 рубля (дело было еще  до развала Союза) за кошку. Ловите и несите  ко мне.

  Целую неделю на нашей улице шла повсеместная охота на многодетное кошачье племя. И скоро багажник папиной машины замяукал на все лады. Пленницы просились на свободу.

  Я, слушая эти вопли, решила  тоже слегка поправить свое финансовое положение. Подкараулила, пока  один упитанный кот залез в мусорный бак  во дворе, и накрыла его тяжелой крышкой. Затем, довольная собой, побежала за папиком, чтоб получить обещанные 3 рубля. На полдороге услышала душераздирающий  визг и, одновременно, кошачий вопль. Оказывается в мое отсутствие Камертаб пришла к баку выбросить мусор и открыла крышку- западню. На нее тут же выпрыгнул обезумевший кот. Камертаб заверещала, плюхнулась на землю, рядом с очистками и схватилась за сердце. Пока мы ее обрызгивали водой и пихали под нос духи «Красная Москва», она зациклено твердила:

 - Эти кошки моей смерти хотят!

 Папик, чертыхаясь, спешно вывез пленников за город.

 На следующее утро нас разбудил плач Камертаб.

 - Что я кому сделала плохого? …Хоть дом продавай да пешком беги отсюда…

 Во двор медленно, парами, входили  вчерашние кошки.

 Можно смело сказать, что в этой необъявленной войне семейство кошачьих одержало полную и неоспоримую победу. А победители, как известно, в любви побежденных не нуждаются…

…..           …..          ……

 

  Ламара, высокого, спортивного телосложения 50-летняя женщина перебирает любио и от нечего делать рассказывает.

- … Моего мужа соседи за глаза звали «Гижи  Нугзар» («Сумасшедший» - прим. Автора). Он отличался от всех не только силой, ростом, но и поведением. Лично для меня он был «героем ненашего времени».

… Два его младших брата рано и удачно женились и были полностью заняты своими семьями. Нугзар остался жить с родителями, посвятил себя их старости, неумело делая всю женскую работу в доме и не стремясь к достижению каких-то конкретных целей.

  Пожалуй, главным для него были его материальные принципы, которые он черпал из древней грузинской литературы. Много ли  сейчас найдется грузин, знающих Шота Руставели наизусть, как наши предки? Нугзар знал и иногда  к месту цитировал разные отрывки.

- … «Что раздашь - к тебе вернется, а что нет - считай пропащим!»

 Или

- …»Всех богатств добытых лучше добывание доброй славы».

 И т.д.

  Говорил, что это чтение помогает ему сохранять душевное спокойствие в каждодневной жизни.

  Соседи привыкли его видеть в парке Ваке всегда в выгоревшей помятой рубашке и потрепанных брюках. Он гулял под руку с матерью - склеротичкой. Рядом неизменно  трусила  несуразная дворняга Бухула.

  Вот и окрестили его ненормальным. Тем более что он был «не таким как все»: никогда не стоял часами на бирже, не участвовал в разборках, вел непонятный закрытый  образ жизни.

  Нугзар знал свою нелестную кличку и даже не пытался что-то изменить в своем поведении или одежде.

  Каштаново-желтая Бухула чем-то смахивала на своего светловолосого хозяина. Большая лобастая голова, умные человечьи глаза, во всех  неторопливых  движениях какое-то скрытое достоинство. Даже лаяла она редко, по необходимости. И, как хозяин, всегда была какая-то нечесаная, неухоженная.

  К слову сказать, Бухула не давала  надеть на себя ошейник, а Нугзар терпеть не мог  галстуки.

  Нугзару было 50 лет, когда мы поженились. Помню, вначале   повел он меня знакомить с братьями. Одна из невесток, Магда, отозвав меня в другую комнату, стала меня пугать театральным шепотом:

- Пожалей себя, не выходи за него замуж. Он со странностями. Неужели тебе нужен ребенок-Даун.

Я мельком взглянула на моего жениха и увидела, как Нугзар побелел от гнева. Но сдержался и ничего не сказал невестке.

 Сидящая рядом с ним Бухула тут же вскочила и бросилась с лаем к Магде. Та завизжала.

- Убери свою ненормальную собаку! Когда только сдохнет это страшилище?! А если уж привел, хоть намордник одень!

 Нугзар  отозвал Бухулу и стал тихо внушать ей, почесывая за ухом.

- Нельзя сердиться на своих. Понятно, Бухула? Они свои и потому хорошие.

 Бухула в знак согласия вильнула хвостом и, высунув розовый язык, часто задышала.

  Потом, уже став официальной женой, я узнала, что обе невестки давно договорились о дележке  квартиры Нугзара, решив, что он никогда не будет иметь семьи. Мое появление поломало их планы.

  Стали мы жить вместе: Нугзар, я, его мать Калтамзе, неузнававшая никого, и Бухула.

  Бухула четко признавала Нугзара своим единственным хозяином  и не разделяла любовь к нему на членов его семьи. Нас она просто  вежливо терпела, как что-то принадлежавшее хозяину.

  Начало 90-х годов было сплошным кошмаром для всей Грузии. Хлебные очереди, дефицит электроэнергии жуткая дороговизна, повальная безработица  и война в Абхазии.

  Как-то я пошла в 6 утра занимать очередь за молоком для дочки. Нугзар лежал больной. Он подозвал  Бухулу и тихо сказал:

- Иди, охраняй ее.

Бухула пошла следом за мной, держась на 2 шага сзади.

Пока я  стояла в очереди, она тихо ждала в стороне, не реагируя ни на что  вокруг и в то же время, не спуская с меня глаз.

  Потом мы пошли назад. Вдруг прямо на меня выбежала стая бродячих собак и бросилась с лаем  ко мне. Бухула, как львица, бросилась в самую гущу. Я  побежала домой, слыша позади рычание, скрежет клыков и  чей-то  скулеж.

  Сейчас, когда рядом со мной уже давно нет ни Нугзара, ни Бухулы, я прокручиваю в памяти разные моменты и удивляюсь, насколько хозяин и собака были похожи друг на друга.

  Нугзар был редкой доброты и честности человек, совершенно не способный ко всему тому, что сейчас называют многообъемным словом «бизнес». Люди часто пользовались его доверчивостью, пытаясь обмануть или что-то отнять. Иногда у них  это  получалось.

  А он потом делился со мной, сжимая от волнения свои бугристые кулаки.

- Какие у этого человека были лживые глаза. Я видел, что он мне врет, и мне же было стыдно за него. Я просто ушел. Боялся, что разозлюсь и дам по морде, не рассчитав своей силы. Кому много дано, с того много и спросится.

Бухулу, несмотря на мирный характер, преследовала людская неприязнь.

  Как-то ее отравил один из наших соседей по корпусу,  когда она бегала во дворе.

  Нугзар ее потом выходил с большим трудом, отпаивая драгоценным молоком. Обессиленная Бухула лежала на своей подстилке и  то и дело лизала ему руки.

- Надо выяснить, кто это сделал и показать ему как следует! - возмущалась я.

- У меня нет доказательств, - отвечал муж, не поднимая  глаз. -  Не хочу оскорблять  никого подозрением.

 На этом дело и кончилось.

 В другой раз сосед с пятого этажа, Амиран, попытался обманом захватить у Нугзара подвал. Разозлившись, что у него ничего не вышло, еще и наорал на моего  мужа.

- Недаром для всех ты гижи - Нугзари! Недоделанный…

Муж, ни слова ни  говоря, сгреб его, как  котенка, и с отвращением вышвырнул за дверь, сопровождаемый заливистым лаем Бухулы.

  С тех пор они не здоровались, а Бухула в знак солидарности норовила облаять  соседа каждый раз, когда тот поднимался к себе наверх.

  Помню, я была с ребенком в Кахетии, в своей деревне. Смотрю, приезжает Нугзар, на нем лица нет.

- Что с тобой? - говорю.

-  Пока меня  не было, Амиран увез Бухулу за город и пристрелил ее. Сам потом сказал. Мне на зло.

 И тут из его голубых глаз показались скупые слезы. Таким я его никогда не видела, даже на похоронах матери.

- Что ты собираешься делать? - спросила я.

- Ничего. Не убью же его из-за собаки. Пусть нас Бог рассудит. Бухулу только жалко. Фактически из-за меня погибла…

…. Другую собаку мы заводить не стали. Нугзар, как и Бухула, был однолюбом.

 

                                    Синдром Кикоса.

  Вы слышали о таком редком заболевании? Даже представления не имеете, да? Тогда придется начать с исторических анналов. Есть такая армянская народная сказка. Боюсь напутать с названием, но дело обстояло так.

  Послал как-то отец дочь за водой. Юная девушка с кожей персика и печальными глазами газели (или коровы это уж кому как нравится) взяла пустой сосуд и отправилась ближайшему источнику. Там она споткнулась о камень и разбила свой кувшин.

  Девушка явно обладала живым умом и воображением и поэтому ей тут же представилась следующая удручающая картина.

  -… Вот выйду я замуж. Вот родится у меня сын Кикос. Вот пошлю я его за водой. Придет бедный ребенок сюда, споткнется, разобьет  голову о камень и умрет.

  И девушка заголосила.

-… Вай, вай… Бедный мой сын Кикос! Зачем я послала тебя за водой…

  Плачет она, таким образом, убивается.

  Приходит к ней через какое-то время сестра. Отец ее тоже послал, не дождавшись старшей.

- Чего ты так горько плачешь? - возник у той резонный вопрос.

 Та, в свою очередь, эмоционально так рассказывает.

- … Вот родила я сына Кикоса. Вот разбился мой сыночек о камень…

 Заплакала вторая сестра.

- … Бедный мой племянник Кикос!

 Сидят, значит, плачут  теперь коллективно и, соответственно, в два раза громче.

  Приходит мать. У той тоже возник законный вопрос.

- В чем дело?

Дочери заплакали с удвоенной силой, между всхлипами успев выдавить сообщение.

- … Погиб твой внук Кикос!

 Сидит будущая бабушка, рвет на себе волосы.

- Вай, вай бедный  мой внук Кикос….

  Приходит, в конце концов, отец семейства, измученный напрасным ожиданием.  Выслушал он шокирующее известие и сказал, утерев скупые слезы.

 - Чего же вы тут сидите? Пойдемте домой келех  (Прим. Авт. «Поминки») справлять…

  Ну, что скажете? Гротеск, сатира, седая древность, канувшая в лету?

Вот вам телефонный разговор в XXI веке.

 - Ой, что было! Что было! - из трубки доносится взволнованный   молодой голос. - Я провела ужасную ночь. Как представила, что через два месяца мне рожать, аж вспотела от нервов… Вот родится у меня сын Михаил. Такое имя надо ребенку дать, чтоб потом проблем не было с загранпаспортом. В Грузии он будет Михо, во Франции Мишель, в Америке - Майкл, а в России - Миша. Чем плохо. А то другие дают детям какие-то заплесневелые имена в честь дедушек- прадедушек, не думая о завтрашнем дне. Или еще как-то назовут по-глупому. Вот, к примеру, сосед мой Гулливер. А сам метр с кепкой. Дома Гулико зовут. Кто не знает и не допетрит мужик это или баба. Или вот, пожалуйста, золовка моей троюродной сестры - Ландыша. Думали, красавица родилась, а выросла - нервных просят не смотреть.

  Нет,  ребенок - это очень ответственное дело. Все надо продумать…

Потом мой мальчик в детский сад пойдет. Надо уже у соседей детально  выспросить какой детсад лучше, няньки в какой смене хорошие и сколько платить.

  А одна школа чего стоит? Это же страшно подумать, сколько проблем сразу свалится на мою голову. Надо сделать правильный выбор. Русскую школу выбрать, грузинскую или английскую. Неизвестно как политика повернется через 20 лет.

  А дальше, дальше - голос в трубке пресекся от волнения, - вовремя женить моего мальчика надо. И главное, на ком! А вдруг какая кобра в дом заползет?! Я как себе будущую невестку представила, у меня сердце забилось так часто-часто. Чуть из груди  не выскочило. Да еще вопрос, сумеем ли мы достаточно золота невестке собрать. Мой муж то работает, то нет.

  Так всю ночь без сна и провела. Пришлось валерианку пить для успокоения.

- У тебя явно синдром Кикоса, - неожиданная реакция на другом  конце провода.

- У меня-я? - слышно непритворное возмущение. - Вон, у моего брата соседей два месяца назад девочка родилась. Так ей  уже 6  одеял и 7 подушек на приданное закупили и еще они на этом не успокоились. Пошли будущему зятю хороший костюм купили и туфли 42-ого размера сапожнику заказали, чтоб потом лицом в грязь не ударить. И не осудишь их. Серьезные люди все заранее делают…

 

 

Такое могло быть только здесь.

  Вахтанг Кикабидзе на своем юбилейном вечере в Москве 19 июля 2008 г., рассказал следующее.

- Мой друг Омар женился раньше всех нас. Свадьбу в ресторане он сделать не мог. Друзей много,  а денег мало. Поэтому он решил праздновать у себя дома. Жил он в маленькой двухкомнатной квартире в старой части города. Тогда соседи, чтоб для всех гостей хватило места, разобрали общую стенку. И свадьбу отметили в апартаментах из 6  комнат. Но еще несколько месяцев Омар с соседями жили без стенки.

- Почему? - спрашивает ведущий Николай Басков.

- Для стройки денег не было…

 ........          ...................         ...........

 

   “… - Это что?- спросил дядя Миша.

- Соль, - гордо ответил Отар. (  Дело происходило во время войны, и соль была большим дефицитом.)  - Для семьи.

- Откуда?

- На лопаты выменяли.

- А лопаты где взял?

- А лопаты были лишние.

Дядя  Миша велел  немедленно вернуть и соль, и лопаты и прочитал сыну нотацию о том, что честь дороже денег. Отар увез соль, вернул лопаты и ушел со склада. И стал хроникером на тбилисской киностудии. И жил жизнью  советского служащего.

  А парень,  с которым он привозил соль, остался работать на складе, и в 50-ых годах за свой счет, чтобы поддержать грузинский спорт, на трех  самолетах  возил болельщиков по всем городам, где играло тбилисское «Динамо». А после перестройки стал олигархом и несколько раз баллотировался  в президенты. И Отар мог бы так же, если бы его не сбили с пути".

                               Из книги Г. Данелия «Безбилетный пассажир»

...............         ............                    ..............

  (Место действия - Орточальская тюрьма)

«…Гоголь вскочил, обеими руками схватил Гиглу за горло и приподнял над землей…

- Чичико, оставь его в покое! - попросил Девдариани.

 Чичико отпустил Гиглу.

- Что он такого тебе сказал? - со смехом обратился к нему Девдариани. - Поезжай, говорит, в Израиль? Ну и что? Мало разве евреев едет в Израиль?

- Мне он этого не должен говорить! - очень серьезно ответил Гигла.

- А ты кто? Багратион-Мухранский?! - спросил с галерки Шошиа.

- Я двух братьев потерял на фронте Отечественной войны. Мои родители похоронены здесь, на еврейском кладбище в Навтлуги.

- Тем более! Сирота, человек без роду, без племени… Что тебя здесь  держит?

- А ты кто такой? - взорвался Мошиашвили. - Ты, приблудная овца?! Как ты смеешь прогонять отсюда меня?! Запомни, я, жена моя, дети мои, внуки и правнуки мои - все мы должны умереть здесь, на этой земле! Понятно тебе, Гоголь?

- Так… Это я, значит, приблудная  овца, да? Да знаешь ли ты, дурья твоя башка, что мои предки поселились в Мегрелии двести пятьдесят лет назад?! Что в моих жилах  80% голубой лазской крови и что прапрапрабабушка моей матери _ Медея - была колхидянкой?! И я, и моя жена, и мои дети, и их дети - все мы умрем и будем похоронены здесь, на этой земле! Понятно тебе, Мошиашвили?!

- Что же это получается? - развел руками недовольный Тигран Гулоян. - Получается, что нашу Грузию вы превратили в свое кладбище?

- Только тебя как раз нам и  не хватало, Тигран! - воскликнул Девдариани.

- Не говори так, Лимон-джан! Предков этих пришельцев не было здесь и в помине, когда мой дед на Ходжеванке в кости играл!…

- Вот потеха, - воскликнул Мебуришвили, - еврей, украинец и армянин спорят, чтобы доказать свое грузинское происхождение! Иди разберись, кто из них прав!

- Все они правы, - проговорил себе под нос Исидор Саларидзе…»

                                       Н. Думбадзе «Белые флаги»

 

 

 

..................            ......................      ........................

                          Поход на кладбище.

  По безлюдному кладбищу Кукиа (была среда, а может пятница, когда похорон нет), лавируя между ржавыми   и мраморными оградами и огибая разросшиеся кусты сирени и кипарисы, идут трое. Впереди уверенно шагает приземистая простовато одетая Циури. На вид ей 60- 70, на самом деле может быть и больше. За ней следует  ее немолодая  двоюродная племянница Элла, одетая в брючный костюм. Замыкает шествие сын Эллы, 24-летний невысокий  блондин Торнике. На нем красная майка без рукавов и защитного цвета шорты с дюжиной карманов. Циури исполняет роль гида для своих родственников, недавно приехавших из России после десятилетнего отсутствия.

  Дело в  том, что нанеся  все визиты по многочисленной родне, соседям и знакомым, на семейном совете было решено сходить на кладбище, почтить память деда Автандила, бабушки Марго, тети Нуцы  и всех прочих предков, кто покоится на Кукиа.

  Циури, как одна из последних, но дееспособных могикан, вызвалась возглавить «святое дело».

  И вот сейчас Циури неожиданно тормозит у могилы с памятником из черного мрамора. На фасаде виден светлый силуэт молодого парня во весь рост.

- Кто это? - спрашивает Элла, близоруко щурясь на  силуэт и  перебирая в уме ушедших родных.

- Это Сандро, - Циури крестится и поясняет. - Это сосед моей золовки по старой квартире. Пусть светло ему будет на том свете. Бедный мальчик, умер от передозировки. Из такой приличной семьи, - и ласково гладит нагретый на солнце мрамор. - Спи спокойно, шени чириме (прим. Автора - ласкательное выражение. Непереводимый фольклор).

  Затем Циури поворачивается  к своим экскурсантам.

- Давайте ему свечку зажжем. Его мать только на Пасху сюда поднимается. Совсем сдала, несчастная.

Свечка зажигается, но вскоре тухнет. Все трое неумело крестятся, будто отгоняя стайку навязчивых мух. Циури бросает взгляд на потухшую свечку и на Торнике, который   безуспешно чиркает спичкой.

- Оставь, главное, что зажгли. А сколько горело - неважно.  - И припечатывает неоспоримым аргументом. - Я точно знаю.

 Движение снова возобновляется.

 Через пять минут снова остановка. Перед ними заросшая могила с полуистершейся надписью. По периметру стоят ржавые столбы с цепями.

- Тут свекровь моя лежит, - кивает Циури. По изменившемуся тону ясно, что настроение ее резко портится. - Уй- уй, старая ведьма! Чтоб тебе там пусто было! Вы думаете, у меня денег на краску нет? Не-ет, - тянет, наслаждаясь триумфом, - дело принципа! - и, обращаясь к могиле, высказывает наболевшее. - Помнишь, как ты меня кастрюли чистить заставляла?! Вот и сиди теперь вся в ржавчине! Так тебе и надо, беззубой обезьяне! - Затем следует вердикт. - Свечку на нее переводить не будем!

Элла и Торнике выслушивают монолог в легкой растерянности, недоумевая стоит тут креститься или нет. Но Циури уже уверенно ведет их дальше.

  Следующая остановка у могилы пожилого мужчины.

- Это Мераб - мой деверь. - знакомит их Циури, извлекая не первой свежести платок и поднося к сухим глазам. - Святой жизни был человек. Какое сердце имел, - качает головой, мысленно уносясь в прошлое. - Сам деньгами крутил и другим жить давал. Прорабом на стройке  работал. Сколько  левого кирпича по родственникам развез - не сосчитать.

  Догадливый Торнике  уже зажигает свечи.

- Вино достань! - командует Циури  и сама лезет в сумку за одноразовыми стаканчиками.

 Торнике со знанием дела разливает божественный напиток самодельного изготовления. Циури вооружается  стаканчиком и произносит проникновенную речь.

 - Спи спокойно, мой дорогой Мераб! Ни о чем не беспокойся. Мы тебя помним и любим. Увидишь там моего бездельника Мито, передай ему, чтоб меня больше не беспокоил. Всю ночь за мной с ножом бегал, как при  жизни. А эта рыжая стерва Ревека, его любовница, мне  опять зубы скалила. Мераб, будь человеком, как  своего брата прошу. Положи конец этому безобразию. Я устала. Все время на лекарствах. Аха, вот тебе, - с этими словами Циури  крестообразно наливает вино в центр могилы.  И тут же деловито останавливает Торнике, который пытается следовать ее примеру. - Вино экономь. Еще наших могил штук  восемь впереди. Это только своим людям.

   Бутылка с вином прячется в сумку, и тройка продолжает следование  по маршруту.

  Внезапно Циури делает стойку  около  ухоженной  могилы с  вьющимися розами. Она кладет принесенный букетик цветов у доски с надписью и начинает всхлипывать.

 - Анзор… генацвалос дейда… почему твоя тетя не умерла раньше тебя… Какой парень был!  Тариэл, вылитый Тариэл (Прим. Авт. Герой «Витязя  в тигровой шкуре»). От  своей культуры, бедный, умер. Пошел в Москве в ресторан, вино выпил, закусил, туда- сюда… Вдруг поперхнулся, закашлялся. Совсем синий стал… Ему бы рыгнуть от души. А он людей постеснялся. Задохнулся и  тут же скончался. Ему обильно вина нальем. Пусть там всегда радуется! - Циури смахивает набежавшую слезу пальцем- сарделькой.

  Вино ручьем  льется на  сухую, потрескавшуюся землю.

Циури вопросительно смотрит на Торнике.

- Ты какие куришь

- Парламент. А что? - недоумевает племянник.

- Ох, Токо, Токо, не думаешь ты о своих легких. - журит его Циури и требует. - Ну-ка положи ему несколько сигарет. Ему нужнее. Пусть Анзорик там  насладится.

 Торнике, не найдя что ответить,  покорно кладет сигареты с горящими свечами.

  Циури в заключение крестится и ведет парочку дальше.

  Торнике от нечего делать рассматривает надгробия.

- Ой, смотрите, - кричит он обрадовано, - тут, наверно, вор в законе похоронен! - и указывает на внушительный памятник человека, под которым стоит только  имя «Заза».

Циури и Элла смотрят в указанном направлении. Первая со значением цокает языком, оценивая величину затрат. - О-о-о, сразу видно, уважаемый человек. И ему вино надо, и  сигареты, если остались.

- А что, тетя Циури, вы его тоже лично знали? - удивленно взглянула на нее Элла, которую кажется, раздражают чересчур частые  незапланированные отступления от цели.

- Да нет, деточка, что ты говоришь! - машет на нее руками Циури. - Где я, где вор в законе? Просто почему не сделать приятное  хорошему человеку? - и отбирает у Торнике пластмассовую бутылку. - Его вон  сколько людей уважали, какие деньги вложили!

 У Торнике дрожат ноздри  от внутреннего смеха. Он вежливо трогает тетушку за руку.

- Посмотрите туда!  Там какой-то профессор похоронен. Может налить ему  за компанию. С понтом алаверды. От нашего стола  вашему столу.

- Ох, оставь, пожалуйста, - сердится глава «святого дела», - обойдется этот бумажный червяк и без нашего  вина!

 Инцидент исчерпан и все трое  идут дальше.

 Перед ними возникает семейная могила с огромной доской, на которой значится,  что здесь покоится семья Апциаури: отец, мать и трехлетняя дочь, погибшие в автокатастрофе.

  Торнике, пробежав надпись  глазами, с восхищением  рассматривает барельеф белого ангела, поднявшего голову к небу.

  Циури, долго шевеля губами, наконец-то одолевает длинный текст на мраморе и начинает всхлипывать.

- Бе - едная девочка! Мамина радость!…  Это куда Бог смотрит?  Вай. Вай… Почему такая старуха, как я, не умерла вместо тебя?

 Потом, вытерев непрошенные слезы, Циури резко поворачивается е виноноше Торнике и командует голосом бригадного генерала.

- Давай все вино сюда! - и царским жестом опорожняет  остаток бутылки со словами. - Аха, вот вам! Спите спокойно, мои золотые.

 Затем Циури как-то буднично говорит Элле.

- Вот и все, дорогая моя Элико, можно идти домой.

-  Как домой? - не поняла племянница, - мы еще не дошли  до  дедушки  и бабушки.

- Эх, - отмахнулась от нее Циури, - какой смысл идти туда по такой жаре, да еще и с пустыми руками. Вина нет, свечек тоже.

- Может, все-таки дойдем, посмотрим, - запротестовала Элла. - Нам уезжать скоро…

 Циури одарила ее снисходительным взглядом, будто та сморозила несусветную глупость.

- А что там смотреть? Это вам не сериал по телевизору. Тут надо дело делать. А то, считай, напрасно  пришли.

 И она решительно поворачивает назад, не слушая никаких возражений. Но тут же предлагает компромисс.

- Лучше завтра  2-3 литра вина на запас возьмем, помидоры, огурцы и снова придем на целый день. Мы сегодня итак большое дело сделали - чужих людей помянули. Значит, и наших кто-то помянет.

 Элла, поняв, что тетю не переспоришь, обреченно замолкает. И все трое идут в обратном направлении, снова петляя среди чужих могил и треснувших от времени надгробий. Ритуал, он  превыше всего.

 

 

                     В последний путь.

  Разгар рабочего дня. Вокруг одного из подъездов на Плеханова стоят кучками люди, ждут выноса. Время от времени кто-то с улицы заходит в подъезд и через некоторое время присоединяется к одной из группок ожидающих.

  Всем присутствующим ясно: этот человек только что сделал “круг почета”  вокруг гроба именно по часовой стрелке и теперь скучающе изучает место и действующих лиц вокруг. ( Заметка для неосведомленных: направление обхода тоже имеет огромное значение в ритуале панихиды.)

  Ближе всех к подъезду стоит группа  пожилых женщин. Это, скорее всего, соседи.

 -… Ох, как не вовремя  умер Вахо! В Великий Пост! Хоть бы до Пасхи как-нибудь дотянул, - сетует одна из женщин, слегка ударяя себя по щеке  натруженной рукой с остатками маникюра. - Придется теперь накрывать постный стол. Грибы, рыба нескольких сортов, пхали, лобио. А люди с келеха уйдут голодными. Куда проще зарезать барана  и сделать чакапули,  наваристую шилу и т.д. Дешевле сядет.

 - Да, - закивала другая домохозяйка, -   уже подсчитывали - мясной стол легче  накрыть, чем постный.

- На сколько человек делают келех? - поинтересовалась третья.

- На 80, - с жалостью откликнулась первая, видимо самая посвященная. - Только свои люди сядут. С деньгами туго. - И пустилась  невесело анализировать. - Э-э, куда мы  идем? Не тот уже стал Тбилиси, не тот! - Глаза рассказчицы моментально потеплели и в голосе послышались нотки восхищения. -  Помните, при Брежневе какие келехи были! - Качает головой, погружаясь в приятные гастрономические воспоминания. - Обязательно осетрина,  икра двух сортов. Где теперь такое?

- Да-а…

- Какое время было! Жили при коммунизме и не заметили, - эхом отозвались несколько слушательниц.

  Тут со стороны группы мужчин донесся приглушенный смех.

  Женская коалиция, как по команде, оглянулась  направо.

-… Я еще один анекдот  вспомнил, - не унимался плечистый мужчина в кепке. -  Сидит азербайджанец в чайхане. Ему жарко, душно. У ног собака сидит. Он берет палку, кидает ее подальше и говорит: “ Собака, поди да, принеси палка". Собака приносит. Он снова: “ Собака, поди да, принеси!” Собака приносит. Он в третий раз тоже самое. Собака поднимает голову и говорит: “ Тебе делать нечего! Сиди отдыхай, да!”.

  Мужской кружок негромко смеется, потом, оглянувшись по сторонам, резко гасят улыбки.

  Недалеко от них стоит, по-видимому, группа сотрудников. Кто осудил происходящее, сказав:

- Ц-ц-ц! Что творится! Эти люди не знают, куда пришли. Нет, что вы там не говорите, а в Восточной Грузии не умеют по-человечески проводить покойника. Совсем другое дело у нас, в Мегрелии. 9 дней  человека оплакивают. Только на лед какие деньги тратят. А здесь, в Тбилиси, на 4-5 день покойника из родного дома “выкидывают”. Варварство!

- Скажете тоже, -  засверкал глазами житель востока, - 9 дней  - это слишком. Пытка для родственников и издевательство над трупом. Вот мусульмане и еврей молодцы. В тот же день до захода солнца хоронят.

- И вы сравниваете нас, первых христиан, с какими-то христопродавцами? - взвился западник.

 Спор разгорелся не на шутку.

Напротив них,  в группе из 4-5 человек царила полная идиллия. Все  с явным интересом слушали миловидную, модно одетую женщину средних лет. Она, неторопясь, рассказывала следующее.

- … Я начала с того, что опросила всех своих знакомых: нет ли у кого в роду поляков. И нашла, что искала. У моей старой учительницы по музыки был дедушка Гриц Ковальский. Я пошла в архив, не пожалела 5 лар, достала его свидетельство и смерти. Потом несколько раз сделала  ксерокс,  чтобы его имя  стало совсем блеклым, и вставила имя моего деда по матери. Потом снова сделала копию и   понесла эту бумагу в Польское общество. Они сейчас находятся  на Сулхан-Саба Орбелиани № 1, - рассказчица явно наслаждалась нарастающим вниманием своих слушателей. - И меня, как потомка  поляков, тут же занесли в компьютер и дали огромную гумманитарку. Теперь моя дочь бесплатно поедет в Варшаву. Единственный минус - теперь раз в неделю  надо ходить на бесплатные курсы польского языка. Что поделаешь, издержки производства.

- Поразительно! _ восхитился мужчина в очках. - А вот под еврея нельзя так подделаться?

- Нет, я вам не советую, - с о знанием дела стала объяснять многоопытная дама. - Евреи на то и евреи. Они все перепроверяют. А то попасть на учет в “Сохнут” или “Рахамим” - сказка Шехерезады. Пайки, бесплатная медицинская помощь и патронажная сестра  в придачу. Я бы вам посоветовала латышей. Они, конечно, беднее поляков, но на безрыбье  сами знаете… У них можно взять годовой талон на метро и разовые обеды по воскресеньям.

- Как приятно встретить знающего человека, - заулыбалась дама с пером. - Только на панихидах такое возможно. Сейчас такой дефицит общения. Давайте, я ваш телефон запишу для консультации…

 В этот момент из подъезда начали выносить цветы. По кучкам тут же зашуршало:

- Вынос! Вынос!

 Все как-то внутренне подтянулись. Мужчины спешно сняли кепки, женщины достали заранее заготовленные платки. Кто-то уже активно сморкался. За гробом вышли заплаканные родственники в черном. Их тут же окружили соболезнующие и под руки повели к автобусу.

  Новоиспеченная полячка крикнула своему собеседнику.

- Займите мне место поближе к водителю, где не сильно качает. Пока до Мухатгверди(1) доедем - всю душу на серпантине вытрясет.

  

(1) Отдаленное кладбище.                                                                                         

 

  01.09.08

                                Сценарий   скорби.

 

    Декабрь 2002 г.

  Керосиновая лампа тускло освещает стол и четырех человек, сидящих за ним. На столе пепельница, пачка «Вайсроя» и лист бумаги.

Венера, толстая женщина  45-ти лет в черном  селе различимыми следами былой красоты, держит ручку наготове. Рядом Вепхво, 60-летний рослый мужчина, ее  супруг. Справа от него Михо, кахетинец средних лет, обладатель приземистой фигуры, одет  в  два свитера. Плохо отмытая побелка на заусенцах выдает в нем маляра или гаджовщика. Рядом с ним  Васико - парень 25-лет без определенных занятий, тоже, по-видимому, друг семьи.

  Венера то и дело вытирает заплаканные глаза и   звучно сморкается  в шарф, накинутый на необъятные плечи.

- Вай, папа-джан! Как я без тебя буду.  А-ва-ва. Бедный мой папик…

 Вепхво вздыхает как тюлень и гладит жену по распухшей от  постоянных стирок в холодной  воде   руке.

- Не плачь! Что поделаешь. Гургена не вернешь. Вот человек мой тесть был, - и обводит всех  присутствующих орлиным взором, как бы подчеркивая личную  заслугу. - Теперь таких мало. При всех правительствах работал сапожником, всегда при деньгах был и до последнего дня любовницу имел…

- Да - а!

- Редкой души человек! - вторят ему Михо и Васико, скорбно отводя глаза, кто на потолок, кто на темные окна.

- Не буду я Вепхво Талахадзе, - зять распрямляет рельефные плечи и бьет себя кулаком в  мощную грудь, - если не похороню  бедного Гургена по высшему разряду. Чтоб потом никто не смел сказать, что зять-грузин не  проводил тестя-армянина как  следует!

 Произнеся эту тираду, Вепхво сделал паузу, подобающую обстановке, закурил очередную сигарету. Потом прокашлялся и  бодро объявил.

- Начнем! Пиши, Венера, сперва, что надо делать! Список - великая  вещь. Первое: во что одеть Гургена.

 Венера стала перечислять: - Брюки черные  3 года назад купленные, рубашку его серую любимую…

  Вепхво перебил.

- Главное, чтоб на нем все расстегнуто было: змейки, пуговицы…

 - Это еще зачем? - у всех сидящих нехорошо   округлились глаза.

Вепхво, развалясь на стуле, выпустил клуб дыма с глубокомысленным видом.

- Чтоб душе легче из тела выйти. В Хони все так делают.

- Так душа же уже вышла. - Не понял Васико.- И потом, мы же в Тбилиси хороним, а не в Хони.

- Молодой еще рассуждать! - отрезал Вепхво и перешел к следующему пункту. - Запиши, Венера: его шапку не забыть положить в гроб.

 Венера испуганно охнула.

- У него и шапки  не было. Терпеть не мог.

 Ее супруг забеспокоился.

- Без шапки никак нельзя. Что, не мужчина, что ли?

- Да, без шапки никак нельзя, - подтвердил Михо. - Вообще   чем больше в гроб положишь, тем лучше. У меня брат в Каралети живет. Так там мужчине обязательно огромный топор в гроб кладут, - и развел руки  больше ширины плеч. - От чертей  на том свете отбиваться.

  Венера замахала на него пухлыми руками.

- Что ты говоришь, мы в 21 веке живем, не в 17 -м.

- При чем тут, в каком веке, - упорствовал Михо. - Обычай такой. Не нам менять.

 Вепхво призвал заседателей к порядку.

- Сейчас ссу, - и прижал палец к губам. - Соседи подумают, что мы Гургена деньги в мутаке нашли и теперь базар-вокзал подняли - делим. Венера, пиши дальше. Третье. Список людей для келеха. Уже сейчас надо  выяснить, кого звать. Это ты сама обдумай и отдельный список напиши.

 Венера собирает лоб в гармошку и погружается в глубокие раздумья. Потом говорит.

- Меньше ста никак нельзя.  В конце концов, отца хороню, не кошку.

 Тут Михо поднял самый болевой вопрос.

- С деньгами как?

 У Венеры на лице снова вида напряженная работа мысли. Затем следует   невеселый вывод.

 Придется 300 долларов на всякий случай одолжить.

Васико с жаром предлагает.

- У меня соседка-вдова имеет заначку. За 10% даст. Под мое «отвечай».

Вепхво с чувством похлопал  парня по плечу куртки.

- Джигар ты, Васико!Золотое сердце. Дай я тебя поцелую, - и потянулся через стол, чтобы осуществить свое намерение.

 В воздухе,  провонявшем керосином, какое-то время плавают звуки  смачных поцелуев.

  Затем, покончив с лобзаниями, Вепхво, снова сделав паузу для значимости, предлагает свой вариант утрясения финансовой проблемы.

- Лучше я свяжусь с Зазой. Он 20 лет на разборках сидит. У него  за мое уважение за 5 % можно взять.

- Это как  понять: «на разборках»? - Встрепенулась Венера, перестав всхлипывать. - Он что, вор в законе?

- Нет, шен шемогевле ( прим. Авт. Ласкательное выражение), - успокоил ее Вепхво. - Он просто в авторите. У кого какой спор или, например, машину  украли - прямо к нему обращаются. Потом за помощь свой процент платят. У него 4 -ро детей. Он даже при коммунистах нигде не работал. Короче, Венера, ты не переживай. Поставь в списке большой плюс. Деньги - дело  решенное. Только я его телефон потерял. - Вепхво тычет пальцем в список. - Запиши четвертым пунктом. «Сходить завтра к хромому Авто, который держит будку около еврейского кладбища, и сказать, чтоб он послал кого-нибудь в Зестафони к Хвиче домой. Хвича точно будет знать, как найти Зазу.»

 Венера пишет подробно рецепт доставки денег.

 Вепхво прикуривает 3-ю сигарету от огонька лампы, затягивается и диктует следующий пункт.

- Пиши, привести священника!

- Ты что, с ума сошел? Мой отец в жизни в церковь не ходил.

- Молчи, женщина. Сейчас все так делают. А то люди скажут, что я для  тестя священника пожалел. Тратить так тратить.

  Венера нехотя заносит в свою хартию пункт о священнике.

- Теперь надо отдельно список еды, -  выдвигает Вепхво следующую проблему.

 Все трое тут же оживляются, и начинаю выкрикивать.

- Пхали.

- Лобио.

- Рыба. Сига жареная.

- Осетрину лучше.

Венера еле успевает конспектировать.

- Сыр: сулгуни и имерули.

- Капуста с орехами.

- Чакапули, - хрипит Михо, перекрикивая Васико.

- Бадриджаны.

- Шилоплав. Для шилоплава рис купить. - Орет Михо, от избытка эмоций подпрыгивая на месте.- И самое главное,  граненый стакан не забудь достать, чем рис мерить.

 Венера от неожиданности роняет ручку.

- Почему именно граненый стакан?

- В этом весь и фокус! - твердит Михо, загадочно расширяя глаза. - Как-то у нас в деревне варили шилу и померили рис простым стаканом. Так все разварилось: не плов вышел, а каша тети Нуцы из Чхороцку. Опозорились на весь район. Весь келех на смарку.

- Подождите! - вдруг взвился Вепхво.

 Все с перепугу замерли. Вепхво хлопнул себя по лбу.

- Титух! Чтоб я умер! Мчади  (кукурузные лепешки - прим. авт.) забыли записать. Без мчади келех не келех.

   Венера  в сердцах плюнула и, разрывая ручкой бумагу, накалякала 23-им пунктом «мчади».

  Еще минут 20 четверка потратила на утверждение меню. Накричавшись вволю, решили передохнуть.

  Вепхво, приподняв тельняшку, почесал волосатый округлый живот и выразительно посмотрел на Венеру.

- Вставай, женщина! Ты хочешь, чтоб я попал на Кукия раньше твоего отца?

 Венера со вздохом   поднялась и принялась  накрывать стол. Перед мужчинами вскоре появились сыр, курица, бутылка вина, холодный лаваш.

  Вепхво разлил вино и провозгласил древний тост.

- Богу слава, а нам мир!

 Все приняли единогласно.

Потом помянули «безвременно  погибшего» 75-летнего Гургена. Затем подняли стаканы за осиротевшую Венеру, которая тут же заплакала от избытка чувств.

  Все трое стали наперебой утешать.

- Не бойся, Венера, мы с тобой.

Подобная перспектива сработала слабо и  сирота заголосила еще громче.

- Бе-дный мой папик! Бедная я-а-а!

Вепхво, чувствуя, что слезный фонтан забил на незапланированную мощь, тут же предложил другой тост.

- За друзей и соседей! За тех,  кто нас помнит!

 Венера на автопилоте потянулась чокаться с Васико и Михо.

- Васико, разве я забуду, что ты первый  прибежал на мой плач. А ты, Михо, всю ночь с покойником сидел, даже работу пропустил…

  …Застолье затянулось далеко за полночь…

….Утром соседи во дворе услышали рык Вепхво, переросший в трехэтажный мат  и только потом более или менее членораздельное:

- Куда этот кахетинский ишак Михо дел наш список?!

- Не помнишь, что ли?! - кричала Венера из другой комнаты. - Вчера печка погасла. Бумаги не было. Михо спросил разрешения взять  листок со списком. А ты сказал, что для друга сердца не пожалеешь, не то, что  бумаги…

                                                                  10.09.08

 

                          Тосты  и тостуемые.

                      «Ловись рыбка большая и маленькая».

 

  На тарелках еще оставался недоеденный салат оливье, бадриджаны  с орехами,  зеленый пхали с дольками граната и прочее. Гости, распив 3 бутылки вина, находились уже в должной кондиции и были настроены на философскую волну. Уже прошли формально-традиционные тосты: «За здоровье хозяйки дома», «За здоровье (за упокой) ее родителей, а также родственников  всех присутствующих», «За всех, кто нас помнит» и т.д.

  Наступило время самых задушевных  тостов, а, значит, и непридуманных историй.

- Давайте выпьем за наши сладкие воспоминания, - подняла бокал Мариэтта, дама нестандартной конструкции, по объемам которой можно смело сказать, что она не враг своего желудка.

 Присутствующие, уже слегка подустав от изобилия блюд, заметно оживились.

- Давайте!

- Что мы пережили, не дай Бог никому! - ахала Кетино, 60 -летняя вдова в трауре с большим вырезом, активно чокаясь со своими соседями.

- А п-помните 90-ые годы, при Гамсахурдиа, - к ней  со стаканом устремился Симон, 30-летний заика, в нервном напряжении морща раннюю лысину. - Х-хлебные очереди, с-света неделями не было.

- Нашел, что вспомнить на ночь глядя, - фыркнул медведеподобный Бесо, сосед-сантехник, приглашенный «для компании». - Как сказал, у меня сразу запах керосина в носу появляется. - И переспросил, повернувшись к Мариэтте, по слухам обладательницы золотой медали. - Это по медицински  что за штука?

 Но Мариэтта, не ответив, вдруг закисла от смеха и хлопнула в пухлые ладоши.

- Вах, какой прикол! - не в силах сказать, что ее так рассмешило.

- Генацвале, - Бесо культурно подергал ее за рукав. - Нам тоже скажи! Что случится?

 Хохотушка, отдышавшись, начала рассказывать.

- Это было в 92-м году. Я тогда торговала сигаретами у метро «Ахметели» с 7 утра до 12 ночи. Был Новый год. Его я встречала как псих-одиночка. В  полночь при  свете керосинки чокнулась бокалом шампанского со своим отражением в зеркале, выпила залпом все, что было и бухнулась спать. Уже засыпая, пообещала себе, что скоро, кровь из носу, решу проблему с электричеством раз и навсегда. Мой отец через 2 недели сделал мне шикарный подарок - соорудил «удочку» - палку с длинным проводом,  который надо было закидывать с балкона на проходящую рядом линию уличного освящения…. И вот как-то ночью выхожу я на балкон с удочкой и начинаю ее крутить, чтобы попасть точно на оголенный участок провода около дерева. Картина еще та: «Ловись рыбка большая и маленькая!». Только я прицелилась, смотрю, на балкон справа  выползает заспанный Фридон, мой сосед. В руках у него тоже… «удочка». И он, значит, технично ворует уличный свет.

             И что вы думаете? Фридон мне  как мужчина место уступил.

- Кидай, говорит, Мариэтта, шени чириме. Двоим нам  все равно не зацепиться за эти 10 сантиметров. Лучше я  как-нибудь потом, в следующий раз…

  Вот что значит коренной тбилисец! - заключила электроворовка с искренним чувством признательности. - Соседке-негрузинке уважение сделал! В убыток себе!

- Д-давайте выпьем за коренных тбилиссцев! - засуетился Симон. - А то понаехала деревня. Ни культуры , ни понимания!

- Это все Саакашвили виноват! - авторитетно  уточнила Мадлена. Она никогда не упускала случая поругать президента по поводу и без. - Разлагает молодежь своими американскими тестами.

- Ой, не говорите, - вторит ей Карен Самвелович, худенький старичок, всю жизнь проработавший в «Вечернем Тбилиси». - Мы наблюдаем интеллектуальную катастрофу нашего времени - нам искусственно насаждают  чуждый нам менталитет. Вот вам наглядный пример из теста по  логике для абитуриентов. - И, не торопясь, стал цитировать. - « Вы сидите  в автобусе. На остановке входят беременная женщина и   хромая старушка. Кому вы уступите  место?»

- Я - беременной, - кричит Симон

- А я - старушке! -  Мадлена вытирает жирные пальцы от хачапури и объясняет причину. - Может, та вовсе не  беременная. Сейчас время такое - никому верить нельзя.

 Корреспондент  ждет другие версии, потом с торжеством объявляет.

- Вы оба не правы. Правильный ответ: не уступать никому места, за которое ты заплатил.

 Над столом повисает пауза.

 Первым пришел в себя Бесо. Он укоризненно покрутил головой, украшенной стрижкой «Мой парикмахер умер давно».

- Ц-ц-ц. Отец того, кто эти дурацкие тесты написал, лучше бы одну табуретку сделал вместо такого сына. Мы б «спасибо»  сказали.

 Мадлена покачала головой, сожалея о судьбе Тбилиси.

- Вай, вай! Куда мы идем? - и опять все свела к политике. - Говорят, Саакашвили специально в ЦРУ готовили.

Карен Самвелович прокашлялся и, слегка понизив голос, предложил.

- Давайте закроем тему сладких воспоминаний. В 37- году дед мой то же этот тост пил и … в Магадане оказался. Сейчас, сами знаете, везде камеры, микрофоны.

 Тут раздался звонок в дверь. Все невольно замолчали. Мариэтта  удивленно подняла выщипанные в ниточку брови.

- А я больше никого не жду.

 Симон, известный медлительностью мышления, сказал не кстати.- Жвания-то не от газа угорел…

 Бесо крякнул и молодцевато опрокинул в глотку стакан с вином, не дожидаясь очередного тоста. Затем икнул и предложил.

- Давайте споем, - и первым затянул. -  Чемо Тбилис-калако-о-о…

Мадлена с энтузиазмом подхватила.

Карен Самвелович не впопад подпел вторую строчку.

 В дверь продолжали  настырно дубасить. Потом раздался  приглушенный  крик.

- Эй вы, что оглохли или вымерли все? Я прищепки хотела…

 Хозяйка, не смотря на полноту, резво подскочила с места и, чертыхаясь, пошла открывать.

 Карен Самвелович тоном конферансье - любителя объявил.

- Итак, дорогие мои,  золотые тосты продолжаются…

                                                                         17.09.08

 

   Устное   народное   творчество.

  На гребне горы   стоит памятник   Мать-Грузия с мечом в одной руке и чашей вина в другой. Напротив, через Куру стоит памятник основателю городу  Вахтангу Горгасали  на коне.

  Мать-Грузия  протягивает ему   чашу вина.

- Выпей, сынок.

- Не могу, я за рулем…

…..     ……                    ……

Две  армянки-склеротички идут в гости к третьей, предварительно сообщив о своем визите.

  Хозяйка, чтоб не забыть, пишет  себе записку « Сварить   кофе»  и кладет  в  карман.

 Гости приходят. Хозяйка по забывчивости 10 раз вытаскивает из халата записку и 10 раз варит кофе свои подругам.

  Визит окончен. Гости уходят. На улице одна говорит другой.

- Все-таки, какая эта Сирануш негостеприимная. Столько сидели, хоть бы одну чашку кофе поставила.

Другая удивленно подымает брови домиком.

- А где ты ее вообще видела?

…..         ………        …..

  Мито и Михо останавливают такси. Мито спрашивает.

- В  Сабуртало хочу. За сколько довезешь?

- Пять лар.

- А если Михо со мной сядет?

- Все  равно 5  лар.

 Мито поворачивается к Михо.

- Говорил же я тебе, твоя цена копейка.

….           ………     ……..

  Ражикуна приехал в Рачу в новом  костюме. Его обступили местные и спрашивают.

- Ражикуна, где ты купил  такой хороший костюм?

- Где купил, да в Сан-Ремо.

- Далеко от Амбролаури?

- Будет так 2000  километров.

- Смотри ты! Такое глухое место, а как хорошо сшито.

……….     ………    ……..

  Две подруги беседуют.

- Ты  с ума сошла. Почему ты везешь на море черное платье?

- Все надо предусмотреть. Мой муж  не умеет плавать.

…………   ………    …….

 

  Анекдотов великое множество, их печатают во всех ежедневных и еженедельных изданиях, и все равно эта рубрика остается неисчерпаемой.

  Отдельно стоит сказать пару слов о тостах, пожеланиях и  современных проклятиях.

                …….   ……    …….

- … Так выпьем же за то, чтобы орлы на падали, а козлы не летали…

…..          ……….  ………

- Этим маленьким стаканом, нос большой душой хочу выпить за  всех красивых женщин, а потом за наших жен….

…….   …..   ……

- Пусть Бог даст тебе мозги, а мне терпение, пока этого не случится.

…..          ………   …..

- Пуст аптека «PSP» станет членом твоей семьи!

                                      Невезучие.

 

  … Про Аракеловых на улице болтали разное: и плохое, и хорошее. Пожалуй, самое оригинальное мнение высказала сама Асмик - дочка Джилды, главная движущая сила в вышеуказанной семье из 4-рех человек.

  В августе 2008 года, как раз после подписания перемирия между Медведевым и Саакашвили, когда соседи очень эмоционально обсуждали ход войны, делясь пережитыми страхами, Асмик возьми   да и скажи во всеуслышание:

- Вот жалко, что я не позвонила Путину, пускай бы одну бомбу сбросил на нашу Рионгесскую 9. Столько непуганых идиотов вместе собрано!

 Соседи сперва опешили, потом Тенгиз - хозяин дома напротив  указанного адреса - внушительно поцокал языком и поставил диагноз.

- Вай - вай, что ты сказала?! Язык у тебя, как бритва,- и уточнил для него для него лучшее применение. - Такой язык пусть нашим врагам будет!

На что Асмик только отмахнулась и сказала, не теряя уважения к возрасту оппонента.

- Достали они меня все, дядя Тенго, - и полоснула себя указательным пальцем по тройному подбородку. - Во как достали. Иногда просто крышу рвет…

Соседи сочувственно закивали. Все знали Асмика как неутомимую трудягу, днюющую на базаре со своим товаром. Как не встретишь ее на улице - все с неподъемными сумками. А толку было мало. Аракеловы прочно сидели в должниках у трех магазинов. Невезучие, они и есть невезучие.  Таково было общее мнение.

  Прошло месяца два.

  Электрическим зарядом пролетела по Рионгесской улице новость:

- У Аракеловых воровство!

 Соседи справа, слева, напротив через дорогу бросились наперегонки соболезновать, а за одно и поглядеть на живой детектив, справедливо полагая, что такое и по телевизору не увидишь.

  Последней зашла Цицо -  квартирантка через 3 дома, и  застала местное расследование в полном разгаре.

  На зеленом пятнистом от долгой и мучительной жизни диване сидела старая Джилда в окружении заинтересованных слушателей и с чувством рассказывала душераздирающие подробности

  -… Ай, нападение на нас последний месяц, жуткое нападение… На прошлой неделе какая-то скотина залезла в открытое окно и мою любимую вазу сперла да еще совсем чистые носки,  которые недавно Асмик принесла, цапнула. За носки 2 лара дали. Они рядом с вазой культурно лежали, никому не мешали.

Я задремала сперва, а дверь, как всегда, открыта. Как в той пословице: «Заходите, воры, выносите весь дом!». Когда проснулась, вазы с носками как не бывало! - и Джилда в довершение эффекта хлопнула в ладоши.

  Соседи дружно заохали.

- Уй ме, что творится!

- …На прошлой неделе вот так же у моего сына одноклассницы бабки  из квартиры годичный телевизор унесли. Хозяйка на пять минут за хлебом вышла.

- Это, наверно, одна банда орудует!

- Куда патруль смотрит, а?

  Джилда, вытерев всей пятерней увесистый нос, продолжала, воодушевясь поддержкой зала.

- Я, как увидела, что ваза  на экскурсию пошла, сразу побежала Васико заначку смотреть. А надо вам сказать, что за неделю до того мой сыночек принес от клиента деньги, вперед даденные, 3000 лар. И спрятал их в коробку из-под туфель, где его гвозди лежат. Здесь, говорит, самое надежное место. Люди, говорит, обычно в туалетный бачок прячут, а я  сюда. Никто не допетрит. Что и говорить, у моего сына не голова, а Дом Правительства. Ему бы в Парламенте  сидеть, да кто его туда пустит.

- Да-а, - вторили соседки в разнобой.

- Васико просто чистый мозг.

- … Мне кто-то кофемолку за 20 минут починил.

- А мне стиральную машину по новому собрал…

 Джилда с огоньком в глазах продолжала.

- Кинулась, я, значит, к этой коробке. Смотрю, деньги на месте. Ва-а, думаю, какие тупорылые воры оказались. Выскочила я во двор и кричу на радостях Тенгизу на право.

- Тенго-батоно, выгляни на минутку!

 Тот свесился с третьего этажа.

- Что случилось, Джилда?

- Меня только что обворовали. Только самое главное - 3000 лар в коробке из-под туфель забыли взять.

- Бог спас, - кричит Тенгиз. - Это надо отметить. Я сейчас свое вино возьму и спущусь к тебе.

Смотрю, а тут этот старый врун Джимшер слева глаза таращит, интересуется.

- Что у тебя украли, Джилда? Я не расслышал.

- Я и ему кричу: « В коробке из-под туфель чужие деньги воры забыли взять…»

 Пришла я домой. Села на телефон родственников обзванивать. Пока всем тбилисским сообщила, потом в Поти начала звонить. Аж устала, столько  говорила.

  Патруль мы вызывать не стали. Даже сказать некультурно, что пропало. Тут Тенгиз с вином спустился. До полуночи сидели - кражу обмывали. Я еще тогда сказала: « Кто мою вазу покушал, пусть тот все наши болезни  с собой унесет!».

 Тенгиз еще тост сказал. «Это, мол, хороший знак, что вазу унесли. Дело к прибыли будет. Может, повезет, в лоторею холодильник выиграете, а то ваш совсем, как азербайджанцы говорят «Мороз- др-др-машина» стал».

  Соседки оживились, подтверждая ту же  мысль.

- А что, правда, - вклинилась Цицо, - прибыли без потерь не бывает.

- Я как-то деньги потеряла на базаре, - вторила Манчо, перемещая младенца с затекшей руки на другую сторону, -  и через год в лотерею фен  за 20 лар выиграла. Только жаль, испорченный подсунули.

 Пока каждый из соседей вспоминал свою неповторимую историю на заданную тему, Джилда жадно пила воду из кокакольной бутылки и готовилась с новыми силами начать новую порцию рассказа. Потом скомандовала внучка Тако.

- Сделай нам кофе.

 После маленького антракта слушатели, вооружившись чашечками- наперстками, приготовились выслушать вторую серию.

  Джилда дошла до кульминационного момента.

- И что вы думаете, мои дорогие соседи? Проходит дней 5 или 6. Сегодня утром полез Васико в ту коробку из-под туфель. А там пусто. Одни гвозди лежат, чужие деньги - тютю. А ведь никто не знал, только свои.

 Соседи заохали.

- 3000 лар - сумасшедшие деньги. Это точно кто-то  свой.

- … Кто точно место знал.

- Надо было полицию вызвать.

- Уж мы так искали, - продолжала Джилда, очередной раз вытерев  всей пятерней внушительный орган обоняния. - Все белье перевернули. Кровать перетрусили. Может, за матрас завалились. Даже в холодильнике смотрели. Нет и нет, как ветром сдуло.

- И что вы думаете делать? - ахали слушательницы.

- Ох, не знаю. Думаю в первую очередь кошку эту паршивую с дома   надо убрать.

- Какую кошку? -   никто из соседей не понял резкого перехода.

- Да вот, в начале октября, как этим кражам случиться, приблудилась к нам кошка. А Васико - вы же знаете, какое  у него сердце - стал ей «Китикет»  покупать. Я еще тогда сказала: « Эта кошка не к добру пришла. Либо я умру, либо что-то случится!». И вот, пожалуйста. Я  то жива, а кражи не кончаются.

 Но впервые за всю аудиенцию соседи   загалдели, возражая:

- Уй, что ты говоришь, тетя Джилда! Кошку выгонять никак нельзя.

- … Кошка, она проклясть может…

- Вот у нас в деревне случай был, - начала было Цицо.

 Но тут всеобщее внимание нарушил телефонный звонок.

 Джилда с нетерпением схватила  битую в нескольких местах трубку. Минут 10 слышались ее несвязные реплики.

- … И что дальше… Вай, что ты мне сказала… Представляешь, что здесь творится… Ну, с меня магарыч!

 Потом шмякнула трубку  и  радостно  объявила всем, напряженно  ждущим развязки.

- Все выяснилось. Я, как кража случилась, сразу выпила чашку кофе, взяла  10 лар с пенсии и отправила это все с соседкой Гульназ к Рузане, которая в Санзоне живет. Она хорошо чашки смотрит. Вот она сейчас позвонила и говорит.

-  И первый и второй раз украл один высокий человек. Только не видно в чашке это мужчина или женщина. И возраст не пойми что… В чашке не то 20, не то 80 вырисовывается. Первый раз, когда вазу с носками уперли - он просто момент поймал. А про деньги он из окна услышал, когда я по телефону говорила, и специально пришел. Ну, слава те Господи, - перекрестилась Джилда. - успокоила меня Рузана.  Главное, не свои. У меня от души отлегло. У меня от души отлегло.

 Соседи ободряюще заулыбались - все же какая-то ясность в таком запутанном деле.

  Тут на пороге появился Васико с перевязанной рукой.

  Все повскакали с мест -  рассмотреть получше.

- Что? Что случилось?

- Где это ты?

Васико скромно ответил

- Бандитская пуля.

Джилда заплакала.

- Ох, я же говорила, люди добрые, нападение на нас в этом месяце. Видно, кто-то сглазил. Невезучие мы всю дорогу.

- Да это я на работе порезался, - стал успокаивать ее сын. - Ничего страшного.

 У Джилды моментально высохли слезы и глаза ее гневно заблестели.

- Я же говорила. Эта кошка - проститутки кусок - виновата. Плохой ногой в дом зашла. В кулек ее, да на мусорку. Тогда, может быть, наши проблемы кончатся!….

                                                                                                           

                                                                                            24.12.08

 

 

 

       Новое - это хорошо забытое старое.

 

  На Сухом мосту, несмотря на разгар августовской войны, вошедшей в  историю, как «русско-грузинский конфликт», сидели рядком постоянные продавцы. Пройдешь, посмотришь, все, как один пенсионного возраста, еще с развала Союза люди, выкинутые из жизни.

  Импровизированный базарчик на тротуаре по обеим сторонам моста возник здесь еще с 90-х годов. Тогда здесь по выходным  торговали книгами. Потом, когда интерес к русским изданиям резко иссяк  - большинство  потенциальных читателей покинули Тбилиси в поисках лучшей доли, здесь, на клеенках стали продавать вынесенную из дома посуду, побрякушки, советские медали, значки и прочее.

  Сегодняшний жаркий день  не принес ничего нового. Продавцы, сидя на  складных табуретках, лениво переговаривались друг с другом в ожидании покупателей.

   Тут же, нагло заняв два метра тротуарно-торговой площади, развалился пьяный бомж. Время от  времени он открывал мутные, ничего не видящие глаза и оглашал окрестности песнеподобным ревем. Причем репертуар менялся без объяснения причин.

  Сперва с надрывом.

- … Тавс моиклавс тетри геди ама хам…(1)

 Затем внезапно включался русский блок.

- … Мои мысли, мои скакуны…

 И т.д.

 Рядом сидел абсолютно седой продавец и, поблескивая грустными карими глазами, говорил соседу.

- … Вся наша жизнь - это хорошо забытое старое. Нам только кажется, что каждый день приносит новые сюрпризы. На самом деле это все когда-то уже было.-  И заботливо поправил край простыни, на которой была водружена начищенная до блеска   медная люстра и самовар.

 - Это что  вы имеете в виду, уважаемый? -  переспросил его сосед слева, перед которым  красовались скупленные у ветеранов медали и «почти новые» суповые тарелки. От нечего делать он протирал суконкой орден Ленина, переворачивая его в разные стороны тонкими бледными пальцами.

- Говорят,  вселенная развивается по спирали, - развивал свою мысль Гурам, автоматически следя глазами за полировкой лика вождя мирового  пролетариата.

 Нодар издал носовой звук. Видимо, не любил метафизических прений.

- У  меня из головы не выходит одна семейная история, продолжал Гурам,  доставая дешевые сигареты «Army».

 Над музейным самоваром пополз  сизый пахучий дымок.

 - … Детство мое прошло в Сололаки (2). Обитали мы большой семьей   в старом доме с резными  деревянными  балконами. Вместе с нами жили 2  незамужние тети отца: Тина и Рипсиме (последнюю для краткости звали  во дворе Рипой).

  Главной семейной  ценностью считалось дореволюционное пианино с бронзовыми подсвечниками. Иногда, в качестве особого поощрения мне с сестрой позволяли побренчать на этом ненастроенном клавесине. При этом делалось  педагогическое  вступление типа:

- Ты хорошо себя вел, - говорила Рипа, открывая заветную крышку, -  и теперь можешь немного помузицировать.

Среди соседей об этом трухлявом инструменте ходило немало легенд, объединявших в единое целое пианино и   двух тетушек. Поговаривали даже, что в  его недрах  сестры хранили фамильные драгоценности.

  Но, как выяснилось потом, семейную тайну надежно хранил совсем другой предмет.

  - И вот однажды (было это в 1985 году) тетя Рипа отозвала меня в свою комнату, плотно закрыла дверь и, сильно волнуясь, сказала: « Цаца-джан, я хочу доверить тебе тайну всей моей жизни». После чего она вытащила из-под своей тахты что-то тяжелое, завернутое в  ситцевую тряпку с цветочками: « Вот моя тайна!». Я, конечно, подумал, что это и есть хваленные  фамильные драгоценности, о которых столько говорят соседи. Рипа торжественно развернула тряпку, и я охнул от неожиданности…. Передо мной лежал артиллеристский снаряд. «Вот, - повторила тетя, нежно поглаживая  его металлический бок. - Я эту бомбу храню уже много лет». - « Как она сюда попала?». - «Ее принес  в 18-ом году с  гражданской войны мой старший брат.  Потом он снова ушел на фронт, погиб, а бомба осталась». - « И все эти годы вы ее храните? Зачем?!» - « А что с ней делать? Мы  с сестрой боялись, что нас арестуют или она сама взорвется. Вот я и хочу попросить тебя: избавь меня от  этих мук. Твой отец ничего не знает. У него больное сердце».

  Потрясенный, я взял этот уникальный предмет и стал читать надписи:»Erfurt, 1914. 76 mm». То есть снаряд, изготовленный в Германии в 1914 году, пролежал  под тахтой тети Рипы 67 лет. Она получила его 23-хлетней девушкой, а рассталась с ним 90-летней старухой.  Она все эти годы спала на нем. Этот снаряд полностью изменил жизнь обеих сестер: они прожили всю жизнь  в страхе, не выходили замуж, не имели детей…

  Я отнес в отделение милиции заявление с просьбой забрать снаряд. Дежурный майор долго смотрел на меня изучающим взглядом. Наконец мое удостоверение замдиректора всесоюзного института убедило  его в моей  вменяемости. Примерно через час у нас дома появился  капитан артиллерии и двое в штатском. Мне было сказано: « Ваш снаряд, вы и выносите!». Я завернул снаряд в газету, сунул его под мышку и вынес его к   их машине. Офицеры скептически осмотрели находку. Один из них предположил: « Не могут люди столько лет хранить в доме бомбу. Это, наверное, тайник, а внутри  - драгоценности». Я не стал их слушать, попрощался и пошел домой. Рипа обняла меня и заплакала: « Дорогой, ты спас меня от этой проклятой бомбы. Дарю  тебе пианино,  забирай его!» Клавесин мне был без надобности, и я отказался. Потом я узнал, что незадолго до смерти тетя Рипа подарила его соседке по  балкону.

  Вдруг во дворе кто- то  крикнул: «Эй, у кого здесь бомбу нашли?» Через секунду все балконы в итальянском дворе были  забиты соседями, глазевшими на молоденького лейтенанта  из штаба ЗакВО. Я подлетел к нему и зашипел: «Скажите, что вы ошиблись адресом!». Но было уже поздно. Дом наш гудел, как растревоженный улей: «Люсик-джан, цаваттанем, ра мохда?» (3) - «Ар вици, генацвале, бомби уповиато!», (4) «Куро варе! Что случилось?!» - « Бомба, говорят, взорвалась  где-то!» - «Вай - вай, подальше от нас!»….

   Гурам загасил окурок о парапет и подвел итог.

- Просто раньше люди не знали, что такое взрывы, а сейчас этим никого не удивишь. Все каким-то образом повторяется.

 Нодар слушал эту длинную повесть без комментариев. Потом, думая о чем-то своем, неожиданно сказал.

 - Сын моего одноклассника вчера под бомбежку попал. Когда  на Тбилисский радар   налет был. Обгорел сильно. Сейчас в Арамянц-больнице лежит.

- Что вы говорите? - мгновенно вскинул брови Гурам.

- Да, тоже  ирония судьбы. Этнический русский от русской бомбы пострадал.

- Жалко… - протянул обладатель самовара, глядя куда-то поверх моста.

 В этот момент  со стороны бомжа снова донесся утробный  рев.

- …Батяня комбат, ты сердце не прятал за спины ребят…

 На вид невозмутимый, выдержанный Нодар почему-то подскочил со своей детской табуретки  и, сжав кулаки, заорал на захватчика торговой площади.

- Нашел, что петь! Давай, мотай отсюда, комбат недоделанный! Тут война, понимаешь ты, идет! А он поет неизвестно что!..

 Бомж на минуту замолчал, повел мутным взором на источник шума и, что-то бормоча, перевернулся на другой бок спиной к крикуну.

  Нодар  устало  опустился на свое место, поглядел на часы и невесело заключил.

- Скоро сворачиваться пора. Напрасно сидим. Ни одного клиента на подходе. - Вздохнул, морща лоб. - Итак торговля на нуле, а тут эта идиотская война всех туристов распугала.

 Гурам примиряюще улыбнулся.

- Раз идиотская, значит, скоро  кончится. Любая глупость тоже имеет свой предел возможного с математической точки зрения. Я так думаю….

                                             9.04.09

1.Белый лебедь убьет себя этой ночью. (гр)

2. Старый район Тбилиси

3.Что случилось  (гр)

4 Не знаю (гр.)

 

 

    (  Продолжение      следует)

 

 

.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Hosted by uCoz