Великая идея.
Утро 7 июля 2014 года обещало перерасти в жаркийбезоблачный день.
Заира Берулава, рассредоточив по периметру вокруг себя ящики с яблоками, персиками и другими дарами земли, села передохнуть. Самое время для завтрака.
Мимо Лия как раз катила свою тачку, уставленную термосами с кофе и чаем. Тачка в своем розовом детстве была детской каляской, но это не помешало ей в старости исполнять не менее важную роль. Невдалеке маячила разносчица хачапури.
- Иди-ка сюда! – Заира помахала рукой Лии и та тут же подрулила к ней со своим ежедневным ассортиментом. Следом, очень оперативно возникла тетка с дымящимся хачапури.
Только пристроилась Заира спокойно поесть, но не тут-то было.
- Заира, умоляю, 20 лар разменяй! У меня сипта(1)!
Только спровадила соседку с мелким разменом, слева кричат.
- Заира, весы одолжи!
Дала. Как не дать. Святое дело.
Снова потянулась к тарелке. Тут клиентка подошла. Ой, глаза – тормоза нехорошие.
- Это что за яблоки?
- «Иверия». Лар пятьдесят, тебе первой. А так за два продаю.
- Похоже на «Старт».
- Детьми клянусь – «Иверия». Ты вот с этой стороны посмотри.
- Кислые?
- Сладкие, как мед.
- А весы у тебя какие?
Заира молча ткнула ей в нос только что вороченные назад электронные весы с крючком. Комар носа не подточит. Все знают, что китайские пружинные рукой подвернуть на полкило – раз плюнуть.
- Дай за лар двадцать.
- Дам. Сколько тебе взвесить?
- Дай за лар. – обнаглела вконец эта рыба –прилипала.
- Э, уйди, на нервы не капай! – проравло Заиру.
- Не нервничай! Я и не думала покапать такую мелочь. Не яблоки, а козьи какашки.
И пошла себе неторпливо дальше.
Заира от души послала ее по известному адресу и, поорав минут пять для разрядки в догонку, взялась за чашку.
Но оказалось, что кофе превратился в пойло, а хачапури лежал на тарелке плохо пропеченой резиной.
Все ясно, день не задался. Затарсовала(2) таки ее эта негодяйка.
Когда 20 лет торгуешь на улице, волей-неволей поверишь в приметы.
В той жизни Заира такими глупостями мозги не загружала. Да и в страшном стене бы не увидела, что будет заниматься чем-то иным, кроме нот и пианино – природной стихии учительницы музыки в детском саду.
Война 1992 года пронеслась вихрем по жизням сотен тысяч таких как Заира, перевернула все верх дном и оставила их в другой реальности.
Сейчас уже и ей самой с трудом верится, что был у нее когда-то любимый муж, прекрасный двухэтажный дом на окраине Сухуми. Рядом была мандариновая роща, дававшая в сезон неплохой доход...
«В жизни наступил какой-то новый этап», - осознала Заира, меся с детьми дорожную грязь на перевале. Поток беженцев огромной змеей медленно полз к Тбилиси. Убитый муж остался где-то в Сухуми в братской могиле. Зима в том году наступила рано. Ее младший, двухлетний Омари подцепил воспаление и умер в дороге. Его похоронили рядом с какой-то старухой, из той семьи, которая шла рядом.
Оплакивать его не было ни сил, ни времени. Надо было идти со старшими дальше.
Напоролись на своих же защитничков – троих солдат из отступающей армии. Они взяли Заиру в оборот и отняли припрятанное золото – последнюю надежду на новом месте. Вдвойне было обидно еще потому, что Заиру с детьми до определенного момента провожал сосед абхаз, чтоб, мол, никто не обидел в дороге. А тут, почти у самой столицы такая тройная подлость. От своих же.
Тбилиси встретил их неласково. Беженцев кое-как распихали по гостиницам. Дали 22 лара на нос – ежемесячное пособие и пожелали.
- Живите, как знаете.
Так оказалась Заира на базаре и освоила бессмертую профессию «купи-продай».
Дети за это время выросли, сами стали родителями, обзавелись жильем.
Примерно в полдень по ряду торговцев пронеслась молнией новость.
- Эй, люди, слышали?!!! Он умер!!!!
Заира вскочила с ящика и переспросила у соседки.
- Это точно?
- Только что по радио передали!
Заиру затрясло на нервах.
- Вот оно, свершилось!...
Все эти годы Заира жила двумя великими идеями: поднять детей и отомстить человеку, который обрек ее на мучения. Причем не только ее одну, а, считай всю Грузию. Ее врага простые люди звали «Белый Лис», а газеты всего мира не ленились перечислять его меняющиеся титулы и писать полностью – Эдуард Амбросиевич Шеварднадзе.
«О, с какой радостью я бы перегрызла ему горло!», - пыхтела Заира,отслеживая все новые движения «нелюдя» по новостям. Как еще по другому назвать бывшего кгбешника, а потом единственного официального миллионера в повально нищей стране. Это он продал Абхазию России за 25 миллионов долларов. Так упорно говорили знающие люди и Заира в этом несколько не сомневалась.
Сколько проклятий было послано в эфир, а ему, обидчику, все, как с гуся вода.
Заира внимательно отслеживала все этапы биографии Белого Лиса, сладостно ожидая заслуженного возмездия. Семь или восемь покушений он пережил - и все без сучка, без царапинки. Революция Роз смела его с пьедестала, но не отняла нажитого иммущества. А, наоборот, ему еще и пенсию начислили. Да какую - четыреста-долларовую! Как тут от злости не лопнуть? Вот уже и правление Миши - реформатора закончилось. Коалиция клятвенно заверяла, что выведет всех на чистую воду, а Лис - опять в тени. Обратно не причем. Мемуары себе строчит и интервью из крцанисской резиденции дает - умничает.
В ожидании этого возмездия Заира иссохла и выглядела на добрые 15 лет старше своего паспортного возраста. Нервы, как известно, не восстанавливаются.
Говорят, когда что-то очень хочется, то дается такой шанс осуществить свою мечту. Столкнулась как-то Заира со своим обидчиком во Мцхета. Было это еще в конце 90-х. На Мцхетоба(3) поехали ее дети с классом на экскурсию и родители с ними, кто хотел. Зашли в Светицховели. Как раз патриарх служил. Народа – ни протолкнуться. Вдруг какая-то суматоха пошла. Заира оглянулась. Ввалились десять амбалов двухметровых при костюмах и галстуках – телохранители. Тоже наглые морды. Жевачки жуюют и народ расталкивают по-хозяйски. А среди них – он, собственной персоной. И мимо нее, Заиры, в двух метрах прошел – к патриарху прямо. С понтом суперверующий. Тьфу – глаза б не смотрели на эту картину. Близко, а не ухватишь....
А теперь вот – умер в своей постели, как по заказу.
- Назико, посмотри за товаром! – крикнула Заира. – За мной не пропадет.
И понеслась к метро. А оттуда – к крцанисской резиденции. Как говорится, сами ноги понесли.
Там ее встретила уже целая толпа таких же разъяренных женщин – борцов за справедливость.
Все они скандировали.
- Судить негодяя! Живой или мертвый пусть вернет наши деньги!
К толпе вышел молодой патрульный, худенький краснощекий мальчишка и культурно попросил.
- Тети, дорогие, пожалуйста, не шумите. Имейте совесть! Только что причастился и отошел батони Эдуард. Сейчас панихиду как раз служат. Разойдитесь. Тут люди из правительства находятся. Скоро иностранцы подъедут. Не удобно...
Такое обращение только подлило масла в огонь и вызвало новый взрыв проклятий и криков.
За толстыми стенами, видно, решили, что народ понимает только кнут, а не пряник и вызвали несколько нарядов полиции. Стихийный митинг был разогнан быстро и четко, вполне на уровне европейских стандартов.
Заира, чувствуя себя выжатым лимоном и морально и физически, брела к остановке автобуса. Бормотала себе под нос.
- Не было и нет справедливости на этом свете. Только твари живут и наслаждаются этой жизнью.
Тут взгляд ее остановился на бомже, который сидел на скамейке.
Лето, а на нем толстенная куртка и шапка с идиотским бомбоном неопределенного цвета. Сидит, блаженно улыбается себе в бороду и кормит хлебом голубей.
Птицы стайкой толкались у его ног в разбитых чарличаплинских ботинках и проворно клевали новые россыпи крошек.
Столько неподдельной радости было написано на лице бродяги, что Заира забыла всю свою злость на этот безумный мир и царствующую в нем глобальную несправедливость.
Бомж что-то мурлыкал себе под нос. По еле уловимым ноткам Заира почувствовала что-то родное и сразу вскинулась.
- Сухумский?
- Да, - он поднял на нее голубые глаза и как-то сразу поставил диагноз. – Ва, ты тоже наша?
- Угадал.
Помолчали.
Крошки. Стук клювиков об асфальт, курлыканье голубей.
Заира невольно провела параллель между собой и им. Вот она эти двадцать лет мучалась, боролась, жила на остатках нервов, скрипя зубами, а этот бомж давно сошел на дно. Возможно, жизнь была еще безжалостней к нему, чем к ней, Заире. А он еще кормит голубей и поет.
У бомжа кончился хлеб. Он встал и пошел дальше. Полуоторванные подметки шлепали в такт его шагам.
- Интересно, где он находит силы, чтобы жить? – думала Заира.
Вдруг бомж оглянулся и уже на расстоянии показал ей пальцами очертания сердца. Потом помахал рукой.
Странный жест. Ведь сердце – единственный орган, который работает по принципу вечного двигателя по чьей-то невидимой воле, несмотря ни на что...
Примечание.
1.Первый покупатель, кому принято уступать в цене и он же по идее привносит удачу в дневной торговый оборот.
2. Сглазила (искаженое грузинское).
3. Церковный праздник принятия Грузией христианства.