Священник Федор Саганелидзе.

          (1883 - 1924)

В Раче, в Они у реки Чалула есть одна могила. Здешние жители знают по рассказам стариков, что эта земля хранит святые останки. Сохранились еще свидетели, которые помнят как вели к маленькой речке молодого священника на расстрел. Приговоренный шел и пел, неумолкая, церковные песнопения. Три раза целился в него конвой и три раза опускал оружие. Жалел... Потом осужденный сказал своему убийце.

- Стреляй, человек! Если будешь на меня смотреть, то мне не надоест петь хвалу Богу, а ты  не закончишь свое дело...

...Его и раньше предупреждали: "Не выходи на улицу в омофоре с крестом," но не такой человек был о. Федор, чтобы стесняться своего одеяния или отречься от своей миссии.

И вот, однажды, когда о.Федор  в полном облачении провожал в последний путь своего маленького крестника, его арестовали и погнали вместе с другими арестантами по Онской дороге в город. В пути конвойный очень грубо обращался с задержанными. О.Федор сперва сделал ему замечание, но оно не имело никакого действия. И  когда охранник обнаглел еще больше, священник схватил его за руки, отнял винтовку и поучил уму-разуму.. Но в глазах конвойного была такая мольба, что о.Федор вскоре отпустил его и вернул оружие.

Другие арестанты в это время просили:

- О. Федор, стреляй  и мы убежим к восставшим ( имеется  в виду отряд Какуцы Чолокашвили) в горы!

И услышали ответ.

- В такого как можно стрелять? К тому же я священник. Не к смерти, а к вечной жизни должен я приобщить каждого, кто по своей воле избрал эту дорогу.

До Они охранник вел арестованных, стараясь не встречаться ни с кем взглядом...

Тем утром, 26 августа 1924 года начальник районной милиции уже получил телеграмму от Сталина:"Прекратите расстрел арестованных", но по своей воле провел ее в документах следующим числом - 27 августа. Слишком уж нежелательным человеком для правительства  был о. Федор - прямой, бесстрашный, праведный народный любимец да еще и тесно связанный с Какуцой Чолокашвили. Поэтому в тот же день в 5 утра всех задержанных повели к реке Чалула и расстреляли...

На рассвете голос поющего священника слышался еще яснее. И поэтому тот самый конвойный. у кого о. Федор на том пути отнял винтовку, сказал:

- Беги, отец, еще не рассвело, а я выстрелю в воздух, как будто промажу. Сразу же не начнут искать - и ты спасешься.

- Я-то спасусь, но этих людей как предам, да и тебя тоже,- отказался священник. - Я ведь знаю, что тебе за это будет. Нет, не буду грешить...

Профессор Георгий Намгаладзе, внук о.Федора рассказывает:

   "- ...Деду было 41, когда его расстреляли. Он родился в 1883 году в деревне Квацхути и был единственным сыном в семье. Отец его, коммерсант Караман Саганелидзе сделал все, чтобы дать своему сыну хорошее образование. Сперва мой дед окончил 6 классов кутаисской школы, затем духовную семинарию, потом гуманитарный факультет Петербургского университета.

Вернувшись из России в родную деревню, тут же открыл школу в своем доме и начал работать педагогом.

По настоятельной просьбе всей деревни принял священство. Воспринял это как волю Божью и служил до смерти в церкви Животворящего Столба, который выстроил мой прадед со стороны бабушки.

Старики вспоминали, что при нем никто не смел ущемлять права неимущего человека. Он был олицетворением честности и справедливости. Рассказывали также, что когда слова  внушения не  помогали, о.Федор снимал с себя крест и омофор и по мужски расправлялся с нарушителем правопорядка... Как-то мой дед, уставший после службы, возвращался домой, повстречались ему 7 всадников, которые захотели поразвлечься. Они загородили ему дорогу и со смехом спрашивали:"Как дела, попадья?" Мой дед сперва молча пытался их обойти, но, видя, что его не отпускают, снял омофор и первым сбросил с коня самого активного, затем дал достойный ответ всем остальным, сказав в конце:"Благодарите Бога, что я священник, иначе еще больше бы получили!"

Придя домой  после службы, о.Федор первым делом спрашивал о самых нуждающихся в деревне:"Отнесли ли им еду?" Потом начинал спрашивать о нуждах остальных прихожан.

Мой дед пользовался таким авторитетом у окружающих, что часто к нему за советом обращались даже советские чиновники. Однажды один из них по фамилии Джанелидзе, сидя с дедом за столом, настолько был удивлен его умом и образованностью, что поднял за него тост:"Федор, я отворачиваюсь от тебя, как от священника, но желаю тебе здравствовать, как большой личности!" Мой дед тут же встал и в ответ сказал:"А я отворачиваюсь от тебя как коммуниста, но желаю тебе здоровья и долголетия как хорошему человеку!"