Наказание за супружескую неверность.

  Я был единственным, долгожданным  сыном. Мой отец гордился, что у него есть продолжатель рода в отличие от  его братьев, у которых были только девочки. Несмотря на это, он никогда не играл со мной и всячески  избегал любого общения. Повзрослев, я несколько раз пытался наладить с ним контакт, но каждый раз он грубо отсылал меня. По отношению к моей матери он тоже не проявлял никаких теплых чувств.

  Как только я начал работать, тут же перешел на съемную квартиру. Мама часто приходила ко мне, готовила, убирала, а отец даже ни разу не позвонил и не поинтересовался, почему я решил отделиться. Потом я собрал деньги на квартиру и стал просить мать: «Переходи ко мне жить». Она отказалась, сказав, что не может оставить  отца.

  Мне была непонятна такая, как я тогда считал, рабская покорность, так же как и постоянная грусть в ее глазах.

  Отец все больше и больше уходил в себя, чаще стал пить. Потом перестал общаться даже с моей матерью.

Умер он от белой горячки.

  Похоронили мы его соответственно всем традициям.

Через год я женился, у меня родился ребенок. Увидев, что мама стала чаще улыбаться, возясь с внуком, я решился спросить о том, что мучало меня всю сознательную жизнь.

  - Почему отец ненавидел меня?

  Мама рассказала мне, что в то время, когда  я должен был родиться, произошла такая история.

  - Отец твой сошелся с женой его друга. Тот, узнав об измене, выгнал  жену из дома. Потом, среди  общих друзей как-то, будучи пьяным, сказал:

  - Ни  одной женщине верить нельзя. Кто знает, от кого они рожают нам детей. Сколько олухов всю жизнь  ишачат на  чужих ублюдков и даже не догадываются об этом.

  Эти слова запали твоему отцу в сердце. Обвинить меня он ни в чем не мог, но всю жизнь терзался разными страхами, подозрениями и ревностью. Каждый ведь людей своей меркой меряет. От этого и спился.

  Услышав это, я очень рассердился на мать: «Как ты могла прожить с ним всю жизнь? Почему не бросила его?»

  Мама спокойно ответила:

  - Не ушла, потому что знала, это его окончательно добьет. К тому же квартира была от моих родителей. Он бы превратился в бродягу. Хватит и того, что он сам себя наказал...

  Я слушал это и думал, что абсолютно не знаю самого близкого и родного мне человека.

                                Ираклий, 37 лет.

               Журнал «Тбилиселеби» 3.02.13