Исповедь спецназовца.

28-летний Гурам сам пришел к нам в редакцию.

- ... Мне было 6 лет, когда погиб отец. Ехали мы на своей машине из Зестафони. Водитель встречной легковушки на повороте не удержал руль, врезался в нас и мы упали с 20 метровой высоты в реку. Я и мать не пострадали, а отец получил черепно-мозговую травму и через несколько дней скончался. Всю трагедию случившегося я осознал, когда вскоре после этого мать привела меня в какое-то учереждение, во дворе которого бегали дети моего возраста. Мама сказала, что я должен здесь остаться, а она на время уйдет. Со мной случилась истерика, я обхватил ее колени, визжал и умолял ее забрать меня с собой. В конце концов я заснул у нее на груди. Что случилось потом, вы, наверное, догадались. Проснувшись один, я плакал до тех пор, пока одна из воспитательниц не сказала: "Мама ушла, я уверена, что она по тебе очень скучает, но не помнит дорогу назад. Ты должен найти ее." "Как?" - я весь превратился в слух. "Ты должен вырасти! - скзала она с улыбкой. - Если будешь слушаться, быстро вырастешь и мы вместе найдем эту дорогу! "- Она снова улыбнулась и прижала меня к груди.

Больше я не отходил от нее ни на шаг. Не поверите, но эта женщина сделала для меня больше, чем мать...

Отец мой был боксером и его данные передались мне. В 12 лет я уже выходил на соревнования. Натела, как звали ту воспитательницу, платила за все мои спортивные занятия из своей мизерной зарплаты.Она была моим самым верным болельщиком.

- Маму после расставания вы так и не видели?

- Нет, она ни разу не пришла. Наверное, побоялась растить ребенка одна и по другому устроила свою жизнь. Так или иначе Натела заставила забыть меня эту боль. Хотя в 13 лет я снова потерял самого дорогого мне человека - Нателу сократили, а вместо нее вскоре приняли настоящего жандарма. После этого я дважды убегал из интерната, нашел дом Нателы, но в итоге меня вернули назад.

- Если она вас так любила, почему не усыновила?

- Хотела, но муж запретил. Натела была замужем за вдовцом с тремя детьми. И, по мнению мужа, должна была всю энергию и силы отдать этим детям. Кто я был для него, мальчишка, сбежавший из интерната?

После этого многое произошло. Биография одного человека не вместит всего. В 17 лет начал уличную жизнь, дважды чудом избежал тюрьмы. В конце концов попал туда, где место таким, как я.

- Куда?

- В спецназ. Один знакомый повел. Собеседование проводило несколько человек. "Интересные" вопросы задавали. Например, "В критической ситуации можешь убить отца?". Я ответил: " Отец уже умер, а мать с удовольствием отправлю на тот свет". " В Бога веришь?" - " После смерти отца забыл о Нем". Один очкастый сказал тогда: " Знаешь, кто ты? Ничтожество, ноль, кончишь свою жизнь где-нибудь в канализации. Но у тебя есть выбор: достойно служить нашему государству".

- Что именно вы должны были делать?

- О всем не расскажешь. Я участвовал во многих сложных операциях. И много на мне грехов висит. Может, те люди и были виноваты, но все равно очень тяжело потом осознавать, что именно твоя пуля пробила кому-то лоб. Начальство нам внушало, что думать об этом не наше дело... Я стал роботом. Ничего у меня внутри не болело, никого не было жалко. Просто делал, что приказывали. Как-то в Тбилиси политическая обстановка очень осложнилась. Нам дали приказ разогнать многочисленный митинг. Маска, которую одевают спецназовцы, имеет отвратительное свойство. Прячет твое лицо и не достигают до тебя крики других людей.

- Это очень похоже на самооправдание.

- Нет, я очень сожалею о том, что делал. Нет оправдания тем, кто идет против своего народа. Я хочу рассказать о том, что было в тот день. Во время разгона митинга мне на пути попался человек, он пытался сопротивляться. Я ударил его дубинкой. Он упал. Его прикрыла свои телом какая-то женщина. Я был в ярости и несколько раз ударил ее по голове, рассек ей щеку и все лицо ее залили кровь. Я увидел только ее глаза. Пожилая женщина посмотрела на меня и вскрикнула. Я ее тут же узнал. Это была Натела, моя вторая мать. Я испугался сам себя. В ту минуту был животным, готовым на убийство. Я бросил дубинку и побежал. На проспекте меня сбила полицейская машина. Меня подбросило в воздух. При падении я повредил позвоночник и ходить теперь почти не могу. ... Но я пришел сюда не для того, чтобы вызвать чье-то сочувствие. Часто говорят, что интернатниками укомплектовывают спецназ. Я не потерял лицо человека в интернате, наоборот, найденая там любовь меня спасла и потому прошу прощения у всех, за все, что сделал.

Журнал "Рейтинг" № 23 06.06.2011