Свобода выбора.

  На арене Колизея рабы-уборщики спешно засыпали следы крови песком. Был объявлен перерыв. Толпа плебса пресытилась зрелищем и устала надрывать глотки в многотысячном реве: « Христиан ко львам!». Надо было подкрепиться и отдохнуть.

  В одной из камер прислушивался к затишью молодой пастух Марк. Час назад стражники вывели на арену его жену и трехлетнего сына. Скоро его очередь.

  Вдруг от стены отделился какой-то силуэт в черном и, встав перед ним, заговорил тихо, но веско.

  - Марк, отрекись от Христа. Пожалей себя. Ты еще так молод. Еще есть время, чтобы спастись и начать новую жизнь, свободную от этого заблуждения.

  - Нет, не искушай меня, - хрипло крикнул узник. Но по лицу его было видно, что он колеблется.

  В камере было темно. Марк пытался разглядеть глаза говорившего и не мог. Только слышал его убаюкивающе-приторный голос, усыплявший бдительность:

  - Хочешь, я покажу тебе будущее и ты сам убедишься, что эти несчастные погибли совершенно зря под свист отвратительной толпы.

  Марк напрягся. Незнакомец продолжал настаивать:

- Ты только взгляни! Не каждому дан шанс заглянуть в будущее.

  В этом предложении не было ничего страшного и измученный арестант кивнул.

  Стена каземата тут же исчезла. Марк от неожиданности отпрянул назад от открывшейся панорамы. Многоэтажные здания, странные сооружения непонятного назначения, металлические повозки без лошадей и очень мало деревьев. В нос ударил грязный воздух. Марк закашлялся.

  - Я не буду тебе показывать страны, где твои последователи в меньшинстве. Что на них тратить время. Сейчас ты видишь одну из самых верующих стран XXI века - Иверию, бывшую колонию Рима.

  - Что значит эта цифра? - не понял Марк.

  - Прошло 2100 лет после Рождества Распятого, ради которого ты готов умереть. Историки будущего разделят летоисчисление на два периода - до и после Христа.

  - О! Спасибо тебе! - возликовал Марк. - Мне будет легче умирать с этой мыслью.

  - Не спеши с выводами, - за его спиной раздался ехидный неприятный смех. - Ну, иди же к своим единомышленникам и насладись общением.

  Незнакомец легонько толкнул Марка в плечо

 В тот же миг он, как был в рваной голубой тунике и сандалиях, оказался перед воротами какого-то странного здания. На крыше возвышался золотой крест.

У решетчатых ворот сидели на крохотных табуретках три женщины с чашками, в которых виднелись монетки.

  Марк открыл рот и с удивлением обнаружил, что говорит на их языке.

  - Добрые люди, что это? - и указал на здание с крестом.

  - Церковь святого Георгия.

  - А кто это? И что такое церковь?

  Женщины раскричались:



  - На него смотри!

  - Последние мозги пропил - не знает святого Георгия!

  - Его даже мусульмане уважают.

  У Марка возникло сразу несколько вопросов. Почему «пропил» и «кто такие мусульмане»(1). Но уточнять он не решился.

  Женщины продолжали возмущаться:

  - Какой ты веры?

  - Христианин.

  - Ври больше! На тебе даже креста нет (2). - крикнула одна толстая матрона и указала пальцем на его обнаженную грудь.

  - Христиане - это мы! - выкрикнула другая, доставая из-за пазухи маленькое распятие. - А ты даже элементарные вещи не знаешь, что ребенку известно.

  Марк, не долго думая, взял веточку и начертил в пыли рыбу. Казалось, что может быть проще и доказательней этого символа исповедания(3).

  Женщины наблюдали за его манипуляциями с выражением брезгливого превосходства на лицах.

  - Вот, - сказал он, закончив работу.

  Женщины переглянулись и засмеялись.

  - Да он больной на голову, - сказала самая толстая. - Это сразу ясно.

  Марк опешил. Единоверцы и не знают тайного знака христиан.

  - А что делают в церкви?

  -Пфуй! Еще спрашивает! Молятся Иисусу Христу, бестолочь.

  «Наверно, там внутри находятся истинные верующие. Эти, наверное, только собираются стать оглашенными и еще не знают основ нашего учения, раз так грубы», - подумал Марк. Он прошел между сидящими, направляясь в храм. Но его остановил новый окрик.

  - Стой! Куда прешь в юбке, бесстыдник. Учти, там священник строгий, сразу выгонит.

Марк остановился, как вкопанный. Что такое «юбка»? На нем туника (4).Почему его должны выгнать?  Их епископ никогда не гнал никого, кто хотел присоединиться к тайным собраниям. И разве так, среди бела дня, собираются тайно?

Тут налетел порыв ветра и на какой-то момент его туника надулась парусом.

Женщины тут же подняли гвалт.

- Трусы (5) хоть одень, греховодник!

Марк спешно стал поправлять свое одеяние. Не понятно, что их так разозлило. Опять новое слово.

В это время из церкви стали выходить люди. Кто не спеша, кто-то шел стремительно, приложив руку к уху и говоря во весь голос. Многие изображали на себе крест и кланялись дверям.

Марк наблюдал это все, раскрыв глаза. Никто из его общины и даже язычники не кланялись дверям. С другой стороны – изображение креста не станет делать язычник. Очень странно. И сколько людей проходящих мимо этого здания «церковь» все изображают на себе крест. Удивительно, почему апостол называл «церковью» собрание верующих, а теперь так называет каменное здание. О, сколько загадок в этом непонятном будущем.

Говорящие вслух явно одержимые, решил он. Потом обратил внимание, что и на улице таких много. В руках у большинства были черные небольшие пластинки и глаза были устремлены в них.

  Повернул назад и спросил разъяснений у ближайшей матроны на табуретке. Та сказала, что это «мобильные телефоны», в которых «интернет» и «игры». Первые два слова он не понял, а про третье уточнил.

  - Вы играете в игры?

  - Конечно. От нечего делать. Кто ферму поливает, кто в гонках тачки водит.

  Опять не понятно. Все его братья по вере всячески избегали любых зрелищ с цирковыми представлениями вкупе (6). Игра в кости была уделом язычников.

  Среди толпы выходящих появился человек в черной мантии и странном черном шлеме без перьев. На груди висел крест большого размера.

  - Кто это? - спросил Марк.

  - Это о. Иоанн. Архимандрит.

  - Он знатный патриций?  - уточнил Марк, видя с каким почтением к нему относятся окружающие.

  - О! Хватит валять дурака. - и матрона покрутила пальцем у виска. Потом все ж пояснила - Он просто главный в этой церкви. Отстань от меня.

  Марк перебрал в памяти братьев из общины. Пожалуй, самым главным из тех, кого он знал, был апостол Петр, который слушал самого Учителя. К нему обращались по другому. И он сам вел себя иначе.

  - У него есть жена? - задал Марк еще вопрос. Его заинтересовало, как такой грозный человек общается с сестрой по вере дома.

  - Он монах, - отрезала его собеседница. - У монахов нет жен (7).

  Переспрашивать он не решился. У этих христиан как-то все не понятно. Апостол Павел им вполне ясно объяснял, почему «каждый имей свою жену». Иначе и повредиться не долго.

  Грозный архимандрит, тем временем, прошествовал к огромной черной колеснице и сел внутрь. Колесница выпустила клуб черного дыма и отъехала.

  Матроны проводили его завистливыми взглядами и репликами:

  - Шикарный новый джип у него!

  - Полгода наши на него деньги собирали.

  Марк опять напрягся, силясь понять необъяснимое. В его общине раза два собирали деньги, чтобы передать голодающим братьям в Кесарии. Тогда был неурожайный год. И апостолы клали на общее дело от трудов своих рук.

  - Будет ли сегодня у вас вечер любви? - спросил Марк самое невинное. Он очень устал и хотел есть.

  Матроны не поняли. И ему пришлось долго объяснять, что его собратья по вере приносят пищу на собрания, чтоб любой бедняк мог насытиться общей трапезой.

  - Аа - догадалась одна из них. - Панихида только в субботу, но тут же все разберут и тебе вряд ли что достанется.

  Марк расхотел задавать вопросы. Он пришел к неутешительному выводу. Его вера и вера этих, его очень отдаленных потомков, - просто небо и земля. Объединяет их лишь имя Иисуса Воскресшего, крест и еще что-то.

  Он сел на асфальт и задумался. Стоило ли умирать ради такой жуткой метаморфозы.

  Из тоски его вывел женский голос, учащий ребенка.

  - Иди, Гио, и дай вот тому полуголому пять тетри. Ты же знаешь «что отдал, то - твое» (8).

  Пятилетний мальчик подошел к Марку и протянул ему монетку.

  Марк кивнул и машинально принял подаяние, не зная, что с ним делать дальше.

  В этот момент он очутился в своем мрачном каземате. Перед глазами по стене ползла мокрица, семеня крошечными ножками.

  - Наверное, я заснул.

  За спиной опять раздался неприятный вкрадчивый голос:

  - Нет, Марк, это был не сон. Ты видел будущее, ради которого не стоит страдать. Отрекись от Распятого. Еще есть время.

  Снаружи раздался лязг засовов, а где-то на верху удар гонга. Игры на потеху римлянам начались.

  Марк встал во весь рост. Сердце его учащенно билось.

  - Эй ты, на выход! - крикнул стражник.

  - Отрекись! - стучала кровь в ушах.

  Марк крепко сжал кулаки и ощутил что-то твердое. Это была монетка того мальчика.

  И услышал те слова, сказанные его матерью:

  - Что отдал, то - твое.

  Следом пришли на ум слова апостола о пшеничном зерне, которые он в последний раз слышал в катакомбах:

  -   Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода.( Иоан. 12:24)

   И Марк, крестообразно скрестив руки на груди, шагнул к открытой двери - к ждущим его львам. В объятия бессмертия.

 

Примечание.

1Ислам возник в начале VII века в Западной Аравии,

2.Обычай вместе с Крещением надевать на шею новокрещеного нательный крест появился не сразу. В первые века христианства крест не носили, а носили медальоны с изображением закланного Агнца или Распятия. Но Крест как орудие спасения мира Иисусом Христом был предметом величайшего чествования у христиан с самого начала Церкви. К примеру, церковный мыслитель Тертуллиан (II–III вв.) в своей «Апологии» свидетельствует, что почитание креста существовало с первых времен христианства. Еще до нахождения в IV веке царицей Еленой и императором Константином животворящего Креста, на котором был распят Христос, уже среди первых последователей Христа был распространен обычай всегда иметь при себе образ креста – как в напоминание о страданиях Господа, так и для исповедания своей веры перед другими. По рассказу Понтия, биографа св. Киприана Карфагенского, в III веке некоторые христиане изображали фигуру креста даже у себя на лбу, по этому признаку их узнавали во время гонений и предавали на мучения. Известны также первые христиане, носившие крест на груди. Упоминают его и источники II века.

Первые документальные свидетельства о ношении нательных крестов относятся к началу 4-го века.

http://hram-troicy.prihod.ru/nachinayshemy_hristianiny/view/id/1185147

3. Ихтис (др.-греч. Ίχθύς — рыба) — древний акроним (монограмма) имени Иисуса Христа, состоящий из начальных букв слов: Ἰησοὺς Χριστὸς Θεoς ῾Υιὸς Σωτήρ (Иисус Христос Божий Сын Спаситель).

Часто изображалась аллегорическим образом — в виде рыбы.

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D1%85%D1%82%D0%B8%D1%81

4. Туни́ка (лат. 'tunica) — одежда в форме мешка с отверстием для головы и рук, обычно покрывавшая все тело от плеч до бедер. Туника, изготовленная без талии, получила распространение в Древнем Риме.

5.

Современные трусы как предмет одежды имеют достаточно небольшую историю. Можно сказать, что в своём нынешнем виде они возникли на рубеже XIX—XX веков и были привилегией, в основном, высших слоёв общества.



https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D1%80%D1%83%D1%81%D1%8B

6. Связанные взаимной любовью, члены христианской семьи проводили жизнь в постоянных трудах, молитвах и т.п., вдали от всех языческих увеселений и развлечений. В тогдашнем языческом обществе страстно любимым увлечением были гладиаторские игры. Убивание людей людьми, ради забавы и увеселения, возмущало нравственное чувство христиан, и потому они не только не посещали гладиаторских игр, но даже отлучали от церковного общения тех, которые ходили смотреть гладиаторские бои. Также заботливо избегали христиане и других языческих зрелищ в театрах и цирках — мимических игр, комедий, трагедий, танцев и т.п. Так как сценические представления имели связь со служением идолам и давались преимущественно в языческие праздники, то христиане считали их наравне с служением сатане.

http://www.eparhia-saratov.ru/Content/Books/149/49.html

7. Из истории возникновения монашества. Отшельничество развивалось под влиянием Антония Великого и Илариона. Основателем другой формы монашества, общежительной, или киновитной, считается Пахомий Великий. В Верхнем Египте, в Табенне, около 340 г. возник монастырь по уставу Пахомия, быстро распространившемуся в христианском мире.

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D1%88%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE





8. Шота Руставели: «Что ты спрятал, то пропало. Что ты отдал, то — твое!».