Первый урок в новом районе

(Из цикла «Зарисовки»)

До того, как перебраться в Ваке, я моталась по Нахаловке и проводила там свои

многоплановые уроки русского, математики и а

нглийского в

той пропорции, как хотели мои

клиенты.

В Нахаловке я работала лет восемь и это отдельная песня, то бишь рассказ.

Тратить час на дорогу было нерентабельно и я очень хотела перебазироваться поближе к

Ваке, к

своему дому. Но зацепки, точнее,

рекомендации

не было.

Началось все с легкой руки сос

едки

–

собачницы Зины.

Узнав, о моей

мечте, Зина в

тот же исторический день остановила Русико из со

седнего корпуса и стала ей меня

активно

впаривать

Русико, ты хотела для своего Гурама учительницу по математике? У меня есть как

раз кадр для тебя. Все ср

азу может, все уроки.

А что она закончила?

–

Русико напустила на себя важный вид.

В Ленинграде училась,

Что ты говоришь? А почему я ее до сих пор не знала?

На улице редко бывает...

Словом, «город трех революций» положительно повлиял на решение

Русико взять

меня для своего внука в вечные репетиторы.

Я нервничала перед первыми смотринами. Одно дело орудовать в рабоче

крестьянской Нахаловке, где

все родители с нашей Трикотажки

, другое

–

в светском Ваке,

где в большинстве своем живут «доценты с

кандидатами», претензий больше и дети более

избалованы.

Зина успокаивала

Тоже мне, нашла светских. Русико всю жизнь где

то деловодом проработала, дочка

с зятем живут отдельно, а внук у нее куролесит. Споетесь. Ты для них даже больше, чем

надо.

В итоге

я пошла по указанному адресу.

Представились, сели заниматься. Мне было озвучено делать

все уроки и ходить

каждый день.

Я назвала свою цену и мы быстро поладили. Гурам принес свои учебник и

уселся с довольной физиономией смотреть что сейчас будет. Русико з

аняла позицию

напротив.

С математикой 4 класса скоро было кончено и мы перешли к русскому. Надо было

выучить сказку Толстого про веник и сыновей.

Вместе кое

как прочитали, записали новые слова. Казалось, что же еще. Я уже

собралась переходить к английскому

. Но тут Русико меня остановила

Он же ничего не понял. До школы ничего не донесет. Надо вот так.

И она приступила к мастер

классу зазубривания двухабзацового текста

Аба, Гурам вместе начали!

–

и махнула рукой, как бегуну на старте.

Русико прочла гр

омко первое предложение.

...Атэц сказал сы

на

–

виам. Аба, повтори.

Гурам механически выдал с той же интонацией

Атэц сказал сынавиам.

Русико прочла дальше : « штоби жили дружна.» и перевела для доходчивости на

грузинский всю фразу.

Гурам, ты понял,

шен шемогевле, в чем суть? Аба давай целиком и быстро. «Атец

сказал синавиам штоби жили дружно»!

Внук послушно повторил тарабарщину потом спросил.

«Атец» это что?

Я открыла рот, но бабушка меня опередила.

«Атэц» это «папа»

мамико (1). Понял? Аба сн

ачала повтори. Аба, громко «Атэц

сказал синовиам штоби жила дружна».

Гурам повторил довольно бойко. Русико посмотрела на меня победоносно

Вот так надо проводить урок. Теперь выучим второе предложение.

Внук хихикнул самым непочтительным образом. Бабушк

а сверкнула глазами и

погрозила пальцем. Сказывалась старая советская закалка.

Гурам! Это некрасиво! Что я тебе говорила? «Люди простят тебе тупость, но не

простят наглость!» По крайней мере у нас в Имеретии так. Ты знаешь,

обернулась она ко

мне,

то я?

Нет.

Мы, имеретинцы, высший сорт грузин.

Я приготовилась выслушать экскурс в историю. На моей памяти на титул «высшего

сорта грузин» претендовали и мегрелы, и рачинцы, и гурийцы. Причем у всех

представителей была своя логика.

... А все потом

у, что мы самые вежливые!

–

завершила свою мысль Русико и

присовокупила

Я из Багдади, бывший «Маяковски».

Видимо, географическая точка на карте обеспечивала особую значимость в

происхождении.

Гурам снова подал голос

Бебо, а правда, что Маяковский се

бя сзади застрелил?

Русико завизжала так, что у меня заложило уши

Вай, бессовестный! Этому ли я тебя учила? Как можно такие вещи вслух

произносить?! В четвертом классе учишься, а культуры нет, как у твоего отца на

булавочную головку! Давай читай лучше.

Аба, вместе. «Атец сказал сыновиам штоби жили

дружно!»

Гурам тут же собрался и выдал с перепугу первую сакральную фразу.

Аба, с

ледущий!

и Русико, спустив очки со лба на нос, прочитала по складам

следующее предложение. «Принэситэ мнэ веник и паламайтэ эго!». Аба, повтори!

Гурам повторил. Русико тут же вынесла из кухни веник и для наглядности

продемонстрировала, что поломать его довольно

таки сложно.

Я посмотрела на часы. Мое время уже вышло и пора было сматывать удочки.

Культурно напомнила об этом бабушке.

Хорошо, генацвале. Я сама с ним доучу этот текст. Завтра, приходи, будем

заниматься по моему методу.

На следующий день мы таким же

возвратно

поступательным образом заучили еще

текст. Я имела неосторожность спросить, что получил примерный ученик за вчерашнего

Толстого.

Русико разразилась горячей речью

Представляешь, что он со мной сделал? Оказывается, мы учили не тот текст! А мне

чуть во сне не приснился этот веник и сыновья

Опять обманул старую бабушку! Эх, Гурам, тебя Бог накажет за такое вранье.

Сегодня звонила классная и опять ругалась, что он ни

чего не знает. У меня аж давление

поднялось. Ох, пойду приму что

нибудь..

Примерно так с переменным успехом мы занимались с Гурамом несколько лет. Дело

было при Шеварднадзе, и школьные проблемы легко решались «бамбанеркой»

(

коробкой

конфет чем большего пер

иметра, тем лучше

)

в конце семестра. Но Русико все же хотела

«дать ребенку образование». Бабушке я никак не могла объяснить, что ребенок еще

должен что

то делать самостоятельно, а не зазубривать школьные тексты. Но у нее был

свой метод. Внук каждый раз дур

ил бабушку «не теми» заданиями и только просил

написать ему очередную шпаргалку. Для учебы он был паталогически ленив. При этом

имел золотое сердце и любил всех окружающих.

Вместо уроков он с удовольствием ходил

с бабушкой на базар и таскал за ней неподъем

ные сумки. В другое время он бегал по

улицам со своей собакой Кимико или в лучшем случае ходил на баскетбол.

Много чего можно вспомнить, что рассказывала мне Русико о себе, о дочках, о жизни

в целом. Но это будет уже другой рассказ.

Так или иначе ч

ерез как

ое

то время Русико уже

нахваливала меня своим "бидзашвили

" и "мамидашвили"(1):

Раз моего выдержала, значит и с вашими справится. От Гурама четвертая

учительница убежала.

Так я обосновалась на новом месте.

Через года три после нашего знакомства Русико

ударил инсульт и внук

лентяй и

балбес таскал бабушке лекарства, вызывал скорую и плакал у меня на плече

Я не хочу, чтоб она умерла. Я буду учиться.Лишь бы она жила.

Русико давно уже в лучшем из миров.Двухметровый Гурам служит в полиции, разот

раз

у поднимается вверх по служебнойлестнице, счастливо женат и по

прежнему живет

недалеко от моего дома. Сейчас он ездит нашикарном белом лимузине и, увидев меня на

улице с сумками, иногда останавливаетсвое четырехколесное великолепие, выходитменя

поцелов

ать

Как вы, мас (2)? Как поживаете? Все ещезанимаетесь с детьми?

Я отвечаю соответс

вующее.

Гурам

машет мне рукой, садится в свою тачку ипродолжает путь.

Я смотрю ему вслед, вспоминаю его бабушкуРусико, наши совместные уроки и

думаю, что бабушка

та

ки

смогла ему вложить главное

–

элементарную вежливость.

Примечание

1. Двоюродные братья и сестры (гр.)

Сокращенное обращение к учителюнезависимо от пола.